— Почему? — спросил я.
— У нас уже давно никто не учится, — сказала она. — А кто меня без аттестата возьмет в институт?
— Надо доучиться, — сказал я.
Она усмехнулась, дескать, о чем вы говорите.
— Надо, надо, — повторил я. — Если бы у меня была возможность, я бы помог тебе. Но у меня ее нет. И дома у меня нет, и родственников, которые бы позаботились о тебе. Да и кто ж меня с войны отпустит?
Заза внимательно посмотрела на меня, и по ее глазам я понял, что она о чем-то напряженно думает.
— У тебя нет родственников? — Здесь, в горах, не привыкли «выкать», и она обращалась ко мне на «ты», как к старому своему знакомому.
— Нет, — сказал я, — если не считать дочку. Но у нее сейчас другой папа.
— От тебя ушла женщина? — удивленно вскинув свои красивые брови, спросила девчонка.
— Ушла, — сказал я и невольно вздохнул.
Она вдруг притихла и стала молча переваривать мои слова.
— Послушай, но как же ты будешь жить, когда кончится война? — спросила вдруг Заза. — Ведь она же не будет продолжаться вечно…
— Я не знаю, как я буду жить, — честно признался я. — Мне вообще порой кажется, что я напрасно живу, что я просто зря занимаю на этой земле чье-то место.
Заза снова примолкла. Ей нужно было что-то сообразить. Я же продолжал возиться с Керимом.
— Послушай, а как тебя звала твоя мама? — неожиданно спросила она. Ей, видимо, надоело обращаться ко мне, как к какому-то безымянному существу, она желала называть меня по имени. При этом ей почему-то обязательно нужно было знать, как называла меня моя родная матушка. Может быть, она хотела сделать мне приятное?
Я пожал плечами. Вообще-то мама называла меня Митюнчиком. Иногда Митюшей, а то и просто Митенькой. Но не скажу же я девчонке об этом! Слишком это фамильярно звучит, слишком по-домашнему.
— Наверное, Дмитрием, — сказал я.
— Дмитрий, — повторила она за мной и улыбнулась. — А что это по-русски означает? — спросила вдруг она.
Я растерялся.
— А черт его знает, — сказал я. — Русские имена часто бывает трудно объяснить. А вот что значит твое имя — ты знаешь?
— Знаю, — ответила девушка. — По-русски это значит «цветение».
Я улыбнулся.
— Выходит, ты весенняя бабочка? — сказал я.
— Нет, не бабочка, — замотала она головой. — У нас есть имя Полла — вот это бабочка.
— Интересно, — произнес я. — Значит, все ваши имена можно перевести на русский?
— Чеченские да, — согласно кивнула Заза. — Например, Дити — это значит «серебро», Деши — «золото», Жовхар — «жемчуг»…
— Жовхар — это мужское имя? — спросил я.
— Женское, — ответила она. — Ты, наверное, вспомнил, как звали нашего бывшего президента, и поэтому решил, что Жовхар тоже мужское имя, так?
Я поразился ее смекалке и утвердительно кивнул ей в ответ. Я в самом деле вспомнил Джохара Дудаева.
— Ну а мужские… Назови мне несколько ваших мужских имен и поясни, что они означают, — попросил я. — Вот, к примеру, имя Ваха… Так, кажется, зовут твоего старшего брата?
— Ваха значит «живи», — произнесла она.
— Ух ты! — изумился я. — С таким именем надо жить долго.
Заза улыбнулась.
— А что означает имя Керим? — продолжал выпытывать я.
— Это не чеченское имя, — сказала Заза.
— А чье же? — поинтересовался я.
— Может, арабское, может, персидское, — произнесла она. — У нас многие носят персидские и арабские имена.
— А русские?
— Русскими именами у нас не называют — только мусульманскими, — пояснила Заза. — Например, у нас в ауле есть Али, есть Джабраил, Джамалдин, Дауд, Ибрагим, Магомед, Махмут, Умар… А еще есть Саид, Хаджимурат, Якуб. А чеченские имена — это Борз, Леча, Дика…
— Что эти имена означают? — спросил я.
— Борз — «волк», Леча — «сокол», Дика — «хороший».
— Очень интересно, — произнес я, заканчивая бинтовать Керима. — А как звали твою маму? — спрашиваю вдруг Зазу.
— Човка, — ответила она. — Это значит «галка». А бабушку мою Кхокха зовут. «Голубь» по-вашему. А еще у меня есть дедушка, его Алхазуром зовут, что по-ингушски означает «птица».
— Он что, ингуш?
— Нет, но у нас в роду были ингуши. И кумыки были, и татары… А ингуши в ауле есть, — сказала Заза. Она указала на окно: — Видишь дом напротив? Это дом ингуша Баргиша. А вон тот, что рядом, — дом кабардинца Габерта. В конце улицы живет ногаец Ногай, рядом с ним построил дом араб Арби. Так что у нас всякого здесь народу хватает. И говорим мы на многих языках. Ты разве не заметил, что с тобой даже здороваются здесь по-разному. Одни скажут «селям-алейкум», другие «хошгельды»…