- Да неужели?
Венсит странно улыбнулся, а затем его руки задвигались. Они нарисовали в воздухе нематериальный квадрат примерно на уровне груди, около четырех футов в поперечнике и два или три в высоту. Хоутон нахмурился и начал открывать рот, чтобы спросить его, что, по его мнению, он делает, но затем воздух в квадрате, очерченном руками Венсита, казалось, резко заколебался.
Рот морского пехотинца снова захлопнулся, когда эффект пульсации исчез так же внезапно, как и появился. На его месте появились изображения - четкие, кристально чистые, как на любом видеоэкране или телевизоре, которые когда-либо видел Хоутон. И, увидев их, Хоутон почувствовал внезапную, полную уверенность в том, что видимое им было реальной, достоверной записью того, что действительно произошло.
Это была одна из самых ужасных вещей, которые он когда-либо видел.
Кеннет Хоутон видел мужчин, женщин и детей, искалеченных "самодельными взрывными устройствами", минометным и ракетным огнем, артиллерийскими снарядами, бомбами, пулеметным огнем и стрелковым оружием. Он видел ужас, который оставил после себя напалм, неописуемые ожоги от белого фосфора. И все же это...
Он смотрел на изображения Венсита и видел жестокую схватку с мечами, топорами, пиками и алебардами - чистую, личную бойню, когда острая сталь рассекает плоть, достаточно близко, чтобы кровь врага брызнула человеку в лицо и глаза. Он видел ураганы стрел и грохочущую кавалерию. Он увидел фонтаны пламени, которые, как он почему-то знал, были порождены тем же самым "колдовством", которое привело его в этот мир, в это место. И он увидел другие языки пламени - языки горящих городов и деревень, их улицы, усеянные телами тех, кто когда-то жил в этих пылающих домах. Он видел тела женщин, матерей, изрубленных, когда они бежали с детьми на руках. Он видел детей, которых они пытались спасти. Он видел смеющихся воинов, бросающих кричащих детей в огонь. Он видел залитые кровью алтари, окруженные расчлененными телами жертвоприношений, в то время как еще больше отчаянно сопротивлявшихся жертв тащили навстречу своей судьбе. И он увидел... существ, для которых у него не было названий - существ из самых темных глубин кошмара - убивающих, калечащих, пожирающих. Он видел, как их направляли, контролировали во время их резни.
И он увидел мужчин - и женщин, - которые противостояли волне резни и тьмы. Он наблюдал за ними, узнавал железную решимость и необузданное мужество, которые удерживали их на ногах перед лицом этой лавины ужаса, когда простое здравомыслие, должно быть, взывало к ним бежать, спасая свои жизни. Некоторые из них казались окутанными сверкающими коронами голубого света, похожими на какую-то молнию. Другие были просто мужчинами и женщинами, без света, без особой ауры. Только мужчины и женщины, которые не могли позволить Тьме восторжествовать без сопротивления. Которые должны были столкнуться с этим лицом к лицу.
И которые погибали, сражаясь с этим.
Он видел все это, и только гораздо позже он понял, что то, что, казалось, заняло несколько часов в то время, не могло длиться более нескольких минут.
А потом, так же внезапно, как и началось, все закончилось. Образы исчезли, и он обнаружил, что смотрит в горящие диким огнем глаза Венсита из Рума.
- Это моя война, артиллерийский сержант Хоутон, - сказал волшебник очень, очень тихо. - И это война, на которую мой друг отправляется совсем один.
II
- Я думаю о том, как что-то новое добавляется в горшок, - сказал Базел Бахнаксон своему коню.
За исключением, конечно, того, что великолепный чалый жеребец под его седлом не был конем. На самом деле Уолшарно, сын Матигана и Йортандро, был сотойским скакуном, намного крупнее любой простой "лошади" и таким же умным, как любая из человеческих рас. И, подобно градани с лисьими ушами в седле, защитником бога войны Томанака.
<И какому же внезапному гениальному порыву мы обязаны этим конкретным наблюдением?> - спросил мягкий голос глубоко в мозгу Базела.
- Тот факт, что мы видим, как к ним присоединяется еще одна целая партия отпечатков копыт, - ответил он, махнув рукой на след из вытоптанной травы, неуклонно ведущий на юго-восток от небольшого возвышения, на котором они остановились. К нему только что присоединилась вторая тропа, идущая под углом с запада.
<Ах, это.>
- Да, это, - сардонически согласился Базел.
<Ну, может быть, их будет достаточно, чтобы они мешали друг другу>, - предположил Уолшарно.
- И если ты хочешь в это поверить, то у меня есть кое-что на Вурдалачьей пустоши, что я мог бы отдать тебе по дешевке.