Теперь, если бы идиот на лошади только выбрался из...
Живот Хоутона скрутило от внезапной тошноты. Это было почти похоже на то ощущение, которое он испытал, когда Венсит утащил БТ в эту нелепую вселенную, но все же это было по-другому. С заклинанием Венсита возникло ощущение падения, даже когда "Крутая мама" была неподвижна под ногами. На этот раз ничто вокруг Хоутона, казалось, не двигалось, и все же казалось, что две мощные руки схватили его за живот и повернули в противоположных направлениях. Это было невероятно неправильно, а затем, невероятно (хотя его опьяневший от ударов мозг уже порядком устал от этого конкретного ярлыка), появилась огромная воронка, абсолютно без предупреждения, и из нее вылез второй монстр... прямо за всадником.
XII
Предупреждающий крик Уолшарно заставил Базела резко повернуть голову в сторону внезапной угрозы, возникшей из-под земли в шестидесяти ярдах позади них.
Времени на раздумья не было. Нет времени анализировать то, что произошло. Градани едва успел начать проклинать собственное самодовольство. Осознать, что на этот раз они с Уолшарно угодили прямо в тщательно продуманную ловушку Тьмы.
Что на этот раз они умрут.
Он крутанулся в седле, пытаясь отъехать достаточно далеко, чтобы нанести хотя бы один удар, и тут в ночи что-то прогремело.
Башня слегка дернулась влево.
Светящийся мечник и его лошадь могли находиться между Хоутоном и первым монстром, но у морского пехотинца был идеальный угол для стрельбы по второму, и краем сознания он отметил, что всадник был далеко от линии его огня и вне опасной зоны поражения осколками 25-миллиметровых снарядов. Прицельная сетка опустилась на бок огромного существа, между третьей и четвертой лапами с правой стороны, и рука Кена Хоутона сжалась.
Вспышка из дульного среза 25-миллиметровой пушки "Крутой мамы" разорвала ночь, когда тройная очередь M792 HEI-T с визгом пронеслась вверх со скоростью более тридцати шести сотен футов в секунду. Трассирующие снаряды прочертили огненные трассы в наполненной ужасом темноте, а затем врезались в свою цель. Каждый снаряд содержал тридцать два грамма бризантной смеси, которая при детонации обычно разбрасывала стальные осколки и зажигательный наполнитель в радиусе пяти метров, и монстр визжал, когда они взрывались со стробоскопической яростью.
Он завизжал... но в то же время развернулся к "Крутой маме". Детонирующие снаряды пробили относительно крошечные отверстия в его колючем панцире перед тем, как взорваться, затем проделали в нем полости размером с корыто для мытья посуды, когда они взорвались внутри него, и нанесли раны в ненатуральной плоти и мышцах под панцирем. Ихор и куски мяса размером с голову вырывались из его бока и стекали по бокам, но его порожденная адом броня была невероятно прочной. Снаряды могли бы пробить в ней дыры, могли бы нанести огромные сопутствующие разрушения под броней, но попадание сквозь нее замедлило их, не позволило им глубоко вонзиться в плоть цели до того, как они взорвались. Было очевидно, что ни одно из повреждений не проникло достаточно глубоко, чтобы достичь его жизненно важных органов... при условии, что они у него были! Вместо того, чтобы упасть, он яростно взвизгнул и бросился прямо к источнику внезапной боли.
Кеннет Хоутон был квалифицированным мастером-наводчиком. Он точно знал, чем он только что ударил это существо, и рациональная часть его мозга не могла поверить в то, что он видел. Каким бы большим он ни был, он должен был упасть после трех попаданий почти точно в центр его массы! Неважно, что это было. Одна только кинетическая энергия должна была обеспечить это, не говоря уже о взрывах, зажигательном эффекте или осколках снарядов. И даже если бы он не пошел ко дну, эта чертова штука была почти такой же большой, как чертов синий кит! Он должен был весить по меньшей мере пятьдесят или шестьдесят тонн, и ничто такого размера не могло двигаться так быстро! Особенно не то, что покрыто броней, достаточно прочной, чтобы даже на мгновение противостоять Бушмастеру!
К счастью, возможный отказ его мозга воспринимать информацию, поступающую от глаз, не оказал заметного влияния на его глубинные рефлексы.
Его большой палец нажал на кнопку, мгновенно переключившись с фугасных на бронебойные, и он снова нажал на спусковой крючок. Сбрасывающий оболочку снаряд M919 вылетал из дульного среза со скоростью, почти на треть превышающей скорость осколочно-фугасного снаряда, а его стабилизированный ребрами "удлиненный" сердечник из обедненного урана мог пробивать практически все легкие бронированные машины и даже некоторые основные боевые танки. Он также мог пробить более шестнадцати дюймов железобетона или земляную стену бункера толщиной в три фута, что делало его все более популярным в городских боях, и на этот раз Хоутон дольше удерживал спусковой крючок. Двенадцать снарядов попали в его цель, и если панцирь демона был достаточно прочным, чтобы ограничить действие осколочно-фугасных снарядов, то бронебойный - это совсем другая история.