Но взгляд чувствовался на интуитивном уровне.
Что за чёртов бред творится сейчас..?
— Чтобы ты снова сбежала к себе в комнату и заперлась там? — вытянутая рука тут же опустилась, а второй мужчина провел по волосам. Очевидно, смывая шампунь. Запрокинув голову под прямые струи воды.
В ореоле стоящего тяжелого пара вокруг, с размеренно поднимающейся грудной клеткой Волков смотрелся слишком привлекательно.
Давид был великолепно сложен, и упираться и доказывать обратное было глупо. Даже для нее.
Брюнетка обрисовала взглядом мощную шею и плечи, опускаясь к таким же рукам. Почти в деталях воскресила татуировку, подтянутую грудь и торс. И сглотнула, прочистив горло и выпалив:
— Я не собираюсь сбегать, козел ты самовлюбленный! Ясно тебе? А еще я не собираюсь тебе ничего объяснять, пока мы здесь и пока ты в таком виде!
— Тебя волнует мой вид? Пусть тебя лучше волнует то, как ты мне объяснишь сложившуюся ситуацию. И желательно, до того как я позвоню твоему отцу.
— Боже, не смеши меня этим. Это даже на угрозу не тянет. Слабо стараешься, братец.
— У тебя осталось семь минут, — мужчина повернулся в профиль, а врожденный девчачий интерес, чтоб его, почти ласкающим взглядом прошелся по тем-самым-мать-его-красивым ступням, по внушительным и явно спортивным икрам, подтянутой заднице..
То, что часто называют мужским достоинством, похоже, было действительно достоинством Давида. И сейчас было в вполне себе спокойном состоянии, чего нельзя было сказать об Оле.
Девственности она лишилась два года назад со своим первым парнем, а вот невинности, похоже, только что. С Волковым.
Такие тела брюнетка мельком видела только в тех самых журналах, которые втихаря притаскивали в школу мальчики и девочки в начале пубертатного периода, когда начали осознавать свое влечение к противоположному полу. Но если на картинках оно смотрелось как обычная красивая картинка красивого мужчины, то сейчас захватывало своей реалистичностью и артистичностью. В какой-то мере.
И то, как принимал душ этот мерзавец.
Медленно, с чувством полного наслаждения подставлял лицо под тугие струи воды, гладил плечи, живот. Опускаясь рукой чуть ниже. Будто сам себя дразнил.
Или её. Всем этим представлением.
Этакий привлекательный подлец.
Конечно же, он был уверен, что она смотрела.
И-да, Оля таки смотрела, пребывая в странном ступоре и шоке. Сумбуре и смущении, от которого не находилось никаких мыслей, чтобы сформировать хоть какие-то предложения, чтобы их озвучить. И каком-то наслаждении, которое она всеми ногами и руками пыталась затолкать обратно в свой чулан ощущений и вытащить оттуда возмущение и негодование.
Но самое главное — это ощущения какого-то непреодолимого бессилия перед ситуацией и невозможности владения реакцией своего тела. Ведь оно должно беспрекословно слушаться своей хозяйки, а сейчас получалось так, что весь контроль над ним принадлежал Давиду.
К щекам прилил жар, а пальцы от увиденного похолодели.
Она чувствовала себя маленьким ребенком, решившим втайне от родителей, посмотреть фильм с отметкой двадцать один плюс.
Даже не восемнадцать плюс.
Хотя, то ли еще будет.
Боже, только не смотри туда снова! Главное не смотри туда!
Лебедева с силой заставила себя закрыть глаза и выдохнуть. Нужно собраться с мыслями и силой. Этот дьявол просто хочет свести её с ума и своим телом спутать её чистые мысли. Точно!
Лучше разговаривать с ним с закрытыми глазами. Так Александрова сможет чуток расслабится и не будет елозить по мужчине заинтересованным взглядом.
— Ты там умерла?
— Не дождешься, — огрызнулась, пытаясь придать голосу больше пренебрежения.
— Напоминаю, у тебя осталось пять минут. Потому что, когда я выйду, то не стану щадить твои нежные чувства.
Девушка зарычала, возмущенно топнув ногой:
— Будь ты проклят! Ладно! Да, я ходила на свидание с парнем. Да, это цветы от него. И да, я завалила чешский. Сегодня я собираюсь подготовиться, а во вторник у меня пересдача. И я сдам. Если это все, что тебя интересовало, тогда можно мне уже ключ и я пойду.
— Кто он?
— Кто?
— Не прикидывайся дурой, — начал раздражатся. — Парень, с которым ты ходила на свидание.
Подавив тяжелый вздох, она продолжила:
— Его зовут Анджей. Он с параллельной группы. Играет в нашей университетской баскетбольной команде.
— У вас уже что-то было?
От возмущения пришлось даже открыть глаза. Сводный брат стоял теперь лицом к ней и Оля, скорее, подкоркой почувствовала его испытующий взгляд.