- Ошейник! Он отключился! - внезапно раздался голос из темноты.
- И кандалы! Кандалы тоже отпали! - неверяще, ответил ему другой. - Мы свободны!
Тут и там по всем пещерам раздавалось клацание сбрасываемых с тел артефактов, что годами истязали людей по воле темных магов. Вслед за этим поднялся гул довольно скоро переросший в настоящий звериный рев, и сотни похватавших ломы, кирки и лопаты узников устремились к опешившей страже. Десятки пали под выстрелами шоковых дубинок и посохов темных магов, не менее сотни погибло от атакующих заклинаний, пущенных магами в ход, но остановить лавину из человеческих тел немногочисленной охране оказалось не под силу. Их смели, затоптали, забили тем, что имелось в руках или под рукой.
- Старость – не радость, - потреся головой от поплывшего сознания, привалился к стене и прохрипел Виктор. В его теле болело абсолютно все, включая волосы. Хотелось просто лечь и сдохнуть, чтобы прекратилась эта мука, но воля заставляла его игнорировать мелочные желания оглушенного, избитого камнями, контуженного и под конец отравленного темной магией организма. Четвертая резервная лакрима все же взорвалась, породив поток той самой энергии боли, что была призвана обеспечивать послушание рабов. Лишь быстрые ноги спасли его от смерти в результате болевого шока, но и так досталось – не приведи Господь.
Откинув барабан револьвера, он вытряхнул в ладонь пустые гильзы и спрятав их в карман, принялся снаряжать барабан новыми патронами. То, что план удался и лакримы оказались разрушены, вовсе не значило, что все закончилось. Нет. Все только начиналось. Главный калибр отработал свое, и впереди была операция по зачистке территории от вражеской пехоты. Причем пехоты этой вместе со «сторожевыми собачками» да не простыми, а являвшимися чистейшим продуктом химерологии, обитало в скале не одна сотня. И каждый их них был магом. А патронов в закромах оставалось всего ничего – восемнадцать штук.
Чтобы не сражаться одному против всех, он быстро прикинул кратчайший путь до пещер, где держали рабов и, старчески кряхтя, медленно побрел в ту сторону. Бегать как еще минуту назад он уже не мог. Даже малейший шаг отдавался в теле ноющей болью, но промедление было смерти подобно. Потому, стиснув зубы, паренек побрел туда, где его помощь оказалась бы отнюдь не лишней.
Пустить верный револьвер в дело пришлось уже за третьим по счету поворотом, два выстрела в затылки спешащим на шум битвы темным открыли счет в его личном кладбище. До этого момента ему приходилось убивать только магических тварей и химер, на которых брали задания его друзья. Да и то, зачастую он был на подхвате и самому стрелять приходилось всего лишь с десяток раз, основную же работу делали Альзак с Биской. Здесь же и сейчас полагаться приходилось только на себя.
Что его удивило, никаких сомнений и душевных терзаний он не испытывал, стреляя в спину пусть скверным и заслуживающим смерть, но все же людям. Не было вообще никаких чувств. Создавалось ощущение, что он просто делает давно приевшуюся работу, словно механический болванчик. Два выстрела, два трупа и сожаление о расходовании боеприпасов – вот и все, что Виктор мог бы поведать о своих первых убийствах, поинтересуйся кто этим фактом его биографии.
Подобное отношение не на шутку напугало его самого, но разбираться в себе было не время и не место, сперва следовало решить вопрос наличия в ближайшем пространстве темных магов. Семь павших темных и пять химер полностью опустошили его запасы гранат и патронов, так что верный револьвер отправился обратно в кабуру, и на первый план вышла магия перевоплощения. Благодаря постоянным тренировкам он уже мог поддерживать форму мрачного жнеца целых три минуты и двенадцать секунд. Жнец, конечно, выходил не сильно пугающий – все же сказывался рост в метр с кепкой, но оставшаяся на долгую память об одном сотруднике подземной канцелярии боевая коса не становилась от этого менее опасной для окружающих. И пусть сложных приемов наработать не хватило, ни сил, ни времени, ни физических кондиций, основы он знал на зубок, а против столь экзотичного оружия, как коса, мало кто умел правильно защищаться.
Вылетев в своем новом облачении прямо в катакомбы, где тут и там восставшие пленники рубились с магами и химерами, он, подпрыгнув, рубанул ближайшего стоявшего к нему спиной мага. Перекрывавшие этот проход темные никак не ожидали удара в спину, и потому коса, не встерчая никакого сопротивления, снесла голову одного и застряла в шее другого мага, войдя в нее наполовину. В очередной раз помянув недобрым словом свою физическую немощь, Виктор, создав рычаг, вырвал косу из уже заваливающего тела и тут же отбил удар посохом – последний из тройки темных не пожелал отправиться вслед за своими соратниками без сопротивления и, прекратив поливать молниями освободившихся рабов, повернулся к новой опасности.