Несмотря на то, что разговор был закончен, и из трубки донеслись короткие гудки, Кривошапкин продолжал держать трубку в руках и, не мигая, смотреть в стену напротив. Казалось, этот разговор ввел его в транс. Но едва он положил трубку, как раздался второй звонок. На этот раз Артур решил не отвечать. Вместо этого он надел темно-зеленую потертую дубленку Горбуновой, обулся в ее полусапожки из кожзама и, схватив сумку, выскочил из квартиры — от греха подальше.
Кривошапкин не любил детей, и они не особо к нему льнули. Поэтому мысль о том, что завтра ему целый час придется сюсюкать с девочкой и изображать из себя добрую тетю, заставила его нервничать. Эх, надо было соглашаться на предложение Вики и брать биомуляж Алисы Котовой. Сейчас бы сидел в женской консультации, в окружении хорошеньких медсестричек… Была у него одна такая. Верочка, кажется. Может, навестить Ермолаеву в больнице? Все равно ему нечем заняться.
Решив так, Кривошапкин поправил очки, которые вновь съехали на кончик носа и, насвистывая, спустился с лестницы. Видимо, свистел он слишком громко, поскольку вдруг отворилась дверь соседской квартиры, и оттуда выглянула пожилая женщина, по виду чуть старше Инны Васильевны. Поправив забранные в пучок волосы, она по-свойски улыбнулась Артуру и, шелестя юбками, вышла на площадку.
— Кого я вижу! Инна, ты уже вернулась? А говорила, что будешь неделю в Красной Поляне… Передумала, что ли?
Поперхнувшись свистом, Кривошапкин едва сумел вымолвить:
— Простите?
Соседка охнула и тут же подскочила к нему, чтобы поддержать.
— Ну-ну, не волнуйся ты так! Я Петру ничего не скажу. Понимаю, что от него хотела скрыться. Вот ведь, старый хрыч, прилип, как банный лист к мягкому месту.
Щебеча о непонятных Артуру вещах, женщина довела его до своей квартиры и уже готова была завести внутрь, но грешник вовремя опомнился.
— Простите, я сегодня обещала дочери зайти к ней на работу, — отстраняясь от пожилой дамы, сказал он.
Но бойкая бабуля подбоченилась и цокнула языком.
— И как это понимать, Инна? С каких пор ты мне выкаешь? Окстись, я же твоя лучшая подруга!
Артур опешил. Вот оно что, лучшая подруга! У него сейчас голова кругом пойдет…
— Ой, прости, родная, — он растянул губы в искусственной улыбке. — Я после этих перелетов хожу, как чумная…
— Как меня зовут, помнишь? — женщина шагнула к Кривошапкину и ткнула указательным пальцем ему в грудь. Ее полные губы сжались в полоску, а серо-голубые глаза подозрительно сощурились. — Ну, так что — помнишь?
Грешник вновь сглотнул, а его глаза забегали по сторонам, будто он надеялся найти ответ где-нибудь на стенах или на потолке подъезда. Но, увы, ни на обитой коричневым дерматином двери, ни на стене под пластмассовым звонком таблички с фамилией соседки не было. Наблюдая за его потугами, женщина тяжело вздохнула:
— А я тебя предупреждала, Инна, — и, выдержав многозначительную паузу, торжественно сообщила: — Склероз! Ты больна, милая. Тебе надо срочно лечиться.
Соседка одернула на себе кофту, оправила юбки и выставила вперед худощавую руку.
— Что ж, давай знакомиться заново. Меня зовут Веслава Ковальчик.
Артур неуверенно пожал протянутую ладонь и проговорил:
— Приятно познакомиться, Веслава. Прости, мне надо спешить к дочке.
Веслава раздраженно дернула плечом и пробурчала:
— Носишься со своей Алиской, как с маленькой. А ведь девочке уже тридцатник. Дай ты ей спокойно вздохнуть. Лучше собой займись. Сейчас я тебе вынесу один рецептик. Чудесные таблетки! Голова становится ясная, как в двадцать лет.
Веслава скрылась в недрах своей квартиры, но буквально через десять секунд вновь предстала перед Артуром, протягивая ему какую-то бумажку.
— Вот, бери-бери, не стесняйся, потом еще спасибо скажешь. Я к тебе на днях в гости загляну, — и Веслава, улыбнувшись, закрыла дверь.
На губах у Кривошапкина непроизвольно появилась улыбка. Давно он не видел столь бойкую старушку. Правда, с такими дотошными бабулями надо ухо востро держать. Того и гляди, подловит на какой-нибудь мелочи.
Кривошапкин выглянул в подъездное окно: снег валил сплошной стеной. Накинув капюшон, отороченный искусственным мехом, грешник, наконец, вышел из подъезда. Щеки тут же прихватило морозцем. Засунув одну руку в карман, а другой придерживая сумку, Артур резво припустил к метро. Прохожие с удивлением поглядывали на пожилую женщину, которая легко и непринужденно обгоняла молодых людей, ловко лавируя в людской толпе. Правда, пару раз Артур чуть не подвернул ногу. Очутившись на станции, он понял, что не знает, в какой больнице работает Котова.