Именно в эту минуту рыбак закончил чистить рыбу, насадил ее на заостренную веточку, которую затем установил над огнем, чтобы рыба обжарилась, а сам тем временем поднялся и швырнул леску с наживкой в воду. Форс прищурился. Этот рыбак, похоже, был выше любого жителя Эйри дюйма на четыре–пять, и длина стоявших торчком волос вряд ли превышала два дюйма. Он стоял, продолжая напевать, умело поводя рукой леску, — простое воплощение силы и могущества, которое могло нагнать страху даже на Зверолюдей.
До путников донесся запах приготовляемой рыбы. Лура едва слышно заурчала. Форс колебался, не зная, как ему быть: то ли позвать этого темнокожего охотника, показать ему знак мира и попытаться завязать дружеские отношения, то ли…
Этот вопрос был решен за него. Спокойную тишину озера разорвал чей–то крик. Движения темнокожего охотника были до невероятности стремительны — Форс даже разинул рот от изумления: копья, одеяло, лук и жарившаяся рыба — все это исчезло вместе с их владельцем. Только кустарник несколько секунд качался, а затем затих. И лишь костер продолжал гореть на пустынном галечном пляже.
И тут ветер донес второй крик, подкрепленный глухим топотом, и на край озера рысью выехал табун лошадей, главным образом кобыл, каждая с бегущим рядом с ней жеребенком. Их погоняли двое всадников, чуть ли не слившиеся со спинами своих коней и стремившихся избежать ударов хлещущих веток деревьев. Они направили кобыл к воде и принялись ждать, когда животные напьются.
Форс почти забыл о темнокожем охотнике. Лошади! Он видел их на картинках. Но чтобы увидеть их живьем! Древнее желание его расы — владеть одной из них — вызвало странную ноющую боль в мышцах бедер, словно он уже скакал, сидя на одной из этих гладких спин.
Один из табунщиков спешился и принялся растирать пучком травы, сорванной с берега, ноги своего коня. Он, несомненно, был степняком. Кожаная куртка без рукавов была зашнурована на груди — почти такая же была у Форса. Но его краги, отполированные бесчисленными часами верховой езды, были из шкур. Волосы доходили до плеч, показывая, что он был свободно рожденным, и им не давала спадать на глаза широкая лента, на которой изображался знак его семейного клана и племени. Длинное копье — ужасное оружие в руках всадников — висело на петлях у его седла. Вдобавок ко всему, на поясе у него висела кривая сабля — отличительный признак степняков.
Форс во второй раз подумал, не следует ли ему попытаться подружиться с ними. И снова тут же он получил ответ. Из–за деревьев показалась вторая пара всадников, возрастом постарше. Первый оказался вождем или вторым по рангу в клане всадников: на это указывал металлический значок на его ленте, отражавший солнечный свет. Но вот второй…
Форс дернулся, словно между лопаток в него угодила стрела. И Лура, увидев его тревогу, бесшумно зарычала.
Это был Ярл! Но ведь Ярл был Звездным Капитаном… в настоящее время освобожденным от путешествий в низины. Он не отправлялся в экспедиции уже два или больше года. В его обязанности входило оставаться в Эйри и ставить задачи перед другими Звездными Людьми. Но как бы то ни было, сейчас он скакал бок о бок с вождем степняков, словно какой–то ученик. Что привело его сюда, в низины, заставив нарушить все правила и обычаи?
Форс вздрогнул — он знал ответ на этот вопрос. Никогда прежде сокровищница Звездного Дома не подвергалась подобному осквернению, и его преступление вынудило Ярла покинуть холмы. И если его, Форса, схватят… Каким же будет наказание за подобную кражу? Об этом он не имел никакого представления, но воображение рисовало ему несколько картин, и каждая — ужаснее другой. Однако ему не оставалось ничего другого, как оставаться там, где он был, и молиться, чтобы табунщики его не заметили.
К счастью, большинство лошадей уже успели утолить жажду и отходили от озера. Форс с замиранием сердца следил за ними. Одолжив у одной из них четыре ноги вместо его двух, он смог бы убраться далеко отсюда прежде, чем Звездный Капитан узнает о его присутствии. Он был слишком высокого мнения об умении Ярла, чтобы думать, что следопыт из Эйри не сможет через день–другой обнаружить его след.
Второй табунщик отогнал последних кобыл от воды, в то время как его спутник взобрался на своего коня. Но Ярл и вождь оставались сидеть и рассеянно смотрели на поверхность озера. Форс терпел укусы мух, которые, казалось, прибыли вместе с табуном лошадей, но Лура снова тихо зарычала. Ей хотелось покинуть это место, но она также отлично понимала и то, что если она не хочет, чтобы их присутствие было обнаружено, то она должна оставаться здесь. В отношении самого себя Форс не мог быть так уверен, поэтому он раздумывал, пока то ли из–за нетерпения кошки, то ли из–за перемены в направлении ветра, но им изменила удача, когда запах Луры достиг мирно шествовавшего стада.