Создание ловко взобралось на скалу. Теперь Номис видел его полностью. Оно было толще скелета, но тоньше любого живого человека. Наверное, когда демон завладевает утопленником, тело последнего изменяется. Эти кости больше напоминали металл.
Морской демон остановился. Он был намного выше Номиса и поэтому чуть наклонил голову, державшуюся на подобной блестящему канату шее. Номис заставил себя стоять неподвижно, преодолел страх и заглянул в туманные алмазы демонических глаз. Демон шагнул вперед, и Номис поспешил усилить защитный меловой круг жестом и заклятием.
И вспомнил, что ритуал надлежит заканчивать призывающей формулой. Демона нужно подчинить.
– Теперь обязан ты служить и помогать мне, пока я не отпущу тебя! И сразу скажи, как умертвить моего врага?
Сверкающая челюсть не дрогнула, но из черного квадрата в том месте, где должен быть рот, донеслись слова:
– Твой враг – Ай. Сегодня он приплыл.
– Да, да, говори скорей секрет его смерти! Убийство Ая – обрыв жизнелинии, след на часовых экранах. И след приведет к берсеркеру, если убийство будет сделано по его приказу.
– Ты должен привести врага сюда и отдать мне. Ты его больше не увидишь. И после этого ты получишь все, что пожелаешь. Я помогу.
Мысли Номиса бешено заметались. Он всю жизнь ждал такого случая, и нельзя допустить, чтобы его сейчас водили за нос. Демон желает сохранить жизнь Ая? Значит, между демоном и морским бродягой есть магическая связь. Не удивительно, учитывая, сколько людей послал он в страну водорослей и рыб, к тому же на нем явно защитное заклятие.
Номис заговорил опять, хрипло и смело:
– Кто для тебя Ай, демон?
– Враг!
Как бы не так! Номис едва не засмеялся. Теперь он понял – демону нужны его собственные, Номиса, душа и тело. Но он надежно защищен заговорами и меловым кругом. Демон пришел охранять Ая. Номис не подаст виду, что раскусил хитрость. Можно рискнуть, чтобы добиться большего. Ситуация, кажется, позволяет.
– Да будет так, рожденный в иле! Я сделаю, как ты просишь. Сегодня в полночь принесу сюда врага, связанного и беспомощного. Теперь ступай обратно в ночь. Будь готов вознаградить меня за все!
Вечером Матт и Алике пошли на прогулку вдоль стены замка. Они любовались первыми вечерними звездами. Дамы-служанки, сами не показываясь, не выпускали пару из виду.
Матт не скрывал, что поглощен собственными мыслями. Девушка вскоре оставила попытки завязать легкую беседу и спросила прямо:
– Господин, нравлюсь ли я тебе? Матт остановился.
– Принцесса. – Он повернулся к Алике. – Вы чрезвычайно мне нравитесь. – Так и было на самом деле. – И если сейчас мысли мои не заняты вами одной, то только определенные обстоятельства вынуждают меня к этому.
Она улыбнулась ему. Люди Современности не сочли бы Алике красавицей. Но Матт всю жизнь воспринимал женщин под маской жгучего загара, грязи, усталости от изматывающей борьбы за жизнь и теперь ясно видел красоту этой девушки, принцессы его третьего мира.
– Могу ли я узнать, господин, что мучает тебя?
– Во-первых, тот, кого я ранил. Плохое начало.
– Такие мысли делают тебе честь, господин. Ты добрее, чем я думала. – Алике снова улыбнулась. Она понимала, что забота о Юнгуфе имеет политические причины. Она начала рассказывать Матту, что могла бы сделать, с кем поговорить, чтобы затянуть трещину между домами Юнгуфа и Ая.
Матт подумал, что легко быть королем, если рядом такая королева. Ая он полностью заменить не сможет. Нельзя прожить в точности такую же жизнь, какую прожил кто-то другой. Но под именем Ая он постарается хорошо исполнять роль короля и послужить истории мира.
Он прервал монолог Алике.
– А ты находишь меня достаточно хорошим, моя госпожа?
На этот раз долгим взглядом, льющим тепло и обещание, посмотрела она в глаза Матта. Словно ведомые инстинктом, появились дуэньи, объявили, что настало время прервать прогулку, чтобы не выходить из рамок приличия.
– До завтра, – сказал Матт, отпуская руку принцессы.
– До завтра, мой господин.
И она послала ему еще один взгляд-обещание, прежде чем скрылась из виду вместе с эскортом строгих дуэний.
Матт смотрел вслед принцессе. Он понял, что готов увидеть ее не только завтра, но и десять тысяч раз потом. После чего он снял на минуту шлем и потер голову. Коммуникатор молчал. Нужно вызвать Сектор, доложить обо всем.
Вместо этого он снова надел шлем и пошел отыскивать в башне комнату, где по указанию придворного лекаря уложили в кровать Юнгуфа. Комнату охраняли двое родственников раненого, которые вежливо, но спокойно разговаривая с ним, предложили заходить: кажется, дом Юнгуфа зла не таил.
Юнгуф был бледен, как-то осунулся, дышал с трудом, воздух клокотал в горле. Он повернулся сплюнуть кровь, повязка ослабла и воздух засвистел сквозь рану. Страха он больше не выказывал, но в ответ на вопрос Матта сказал, что умирает. Он хотел сказать что-то еще, но слова с трудом срывались с губ.
– Господин Ай, – с неохотой сказал один из родственников. – Наш кузен хотел сказать, что вызов его был неправдой и поэтому выиграть он не мог.
Юнгуф кивнул.
– Кроме того... – Второй родственник сделал предостерегающий жест, но первый продолжил после паузы:
– Я думаю, что вам придется сражаться с чем-то более опасным, чем меч врага...
– Я видел белый балахон Номиса. Он сбросил его.
– Тогда вы знаете... Да защитит вас ваш новый бог, если вдруг не сможет помочь меч.
Снаружи, во тьме ночи, закричала морская птица. Глаза Юнгуфа, полные страха, повернулись в сторону маленького окна.
Матт пожелал удачи дому Юнгуфа и поднялся на крышу замка. Здесь его никто не видел. Матт вздохнул, и нажав крыло коммуникатора, вызвал Сектор.
– Сектор слушает.
Сухой голос из Современности был тише шепота, но замок, ночь, поднимающаяся луна потеряли для Матта долю реальности: ею стала мрачная пещера-крепость, паутина машин и энергий. Матт доложил о дуэли, об угрозе Номиса.
– Да, на экранах видна поврежденная линия Юнгуфа.
Он скоро... – Петля парадокса стерла несколько слов Командующего Хроносектором. – Но особого значения это не имеет.
Командующий имел в виду интересы истории и Современности. – Обнаружил ли дракон свое присутствие?
– Пока нет. – Луна бросала дорожку до горизонта. – Почему вы так много говорите о драконе?
– Потому что это важнее всего! – протрещал тоненький голос.
– Я знаю. Но я ведь должен играть роль короля. С вашей помощью я справлюсь, но кажется, до конца Аем я стать не смогу.
Пауза.
– Все идет нормально. Мы лучше и не ждали. Когда нужна будет коррекция поступков, мы тебе подскажем. Да, судя по экранам, с работой ты справляешься здорово. Юнгуф особого значения не имеет, ищи дракона. Будь осторожен.
– Буду искать.
Он совершил положенные манипуляции, отключил связь и решил, что пора навестить команду Ая. Их временно разместили в караульном помещении – обширном здании, встроенном во внешнюю стену замка. С этой мыслью он начал спускаться с башни по внешней лестнице.
Он глубоко погрузился в мысли и не обратил внимания, что темнота во дворе у подножия лестницы гуще положенного. И не удивился, что калитка рядом с лестницей стоит полуоткрытая, без охраны. Он услышал шорох за спиной, но было поздно. Он не успел вытащить меч, несколько человек волной набросились на него, сбили с ног. И прежде, чем он успел отбросить гордость Ая и позвать на помощь, что-то плотное было туго накручено на голову, задушив крик.
– Сэр, не найдется у вас минуты? Важное дело. Командующий Хроносектором нетерпеливо поднял голову, но, увидев выражение лица Деррона и предмет в его руках, сказал:
– Входите, майор. Что случилось? Деррон, секунду помедлив, вошел в кабинет. Под мышкой он держал крылатый шлем.
– Сэр... Дело вот в чем... Это лишний шлем, который Матт нашел перед запуском. Сегодня я говорил с людьми из Отдела Связи: шлем генерирует постоянный шумовой сигнал.
Командующий молчал, ожидая, пока Деррон дойдет до сути.
– Сигнал перебивает аналогичный сигнал, подаваемый шлемом Матта. То есть какой бы шлем он ни надел, он превратился бы в источник шумового сигнала. Берсеркер его легко использовал бы как наводящий. Значит, берсеркер решил, что это ловушка, если до сих пор не вышел на Матта по сигналу и не убил его.