- Давай начнем, брат Беовульф. Перечисли и опиши темные магические практики, которые использовал Ведьмак Джонсон в своих отношениях с ведьмами - приказал Инквизитор.
Полный страха перед тем, что вскоре может случиться со мной, я был только рад услужить ему.
- Когда он встречался с ведьмой, то связывал ее серебряной цепью - начал я. - Он работал над этим навыком несколько раз в неделю, чтобы поддерживать его. Цепь бросается в воздух из его левой руки в ведьму...
- Ха! Левая рука! - воскликнул Отец Ормскерк, явно довольный тем, что я ему только что рассказал.
- Цель состояла в том, чтобы достичь того, что Ведьмаки называют «связывание», оно идет от колен до рта, - продолжал я. - Особенно важно, чтобы цепь обвивалась вокруг рта так, чтобы связанная ведьма не могла произносить заклинания.
- Запомни это, брат Сабден - сказал Инквизитор, поворачиваясь к своему коллеге. - Использование левой руки, без сомнения, является жизненно важной частью магического ритуала связывания.
Церковь считала, что всякий, кто является левшой, находятся в союзе с дьяволом. Так уж получилось, что я был амбидекстром и мог одинаково хорошо пользоваться обеими руками. Но, зная, что подумает об этом церковь, я всегда пользовался правой рукой, чтобы на меня не пало подозрение.
Допрос продолжался, и я объяснил, что ведьмаки используют Рябиновый посох, поскольку именно это дерево вызывает боль и отвращение у ведьмы, и что они вставляют лезвие из серебряного сплава в конец посоха, чтобы убить или вывести из строя ведьму.
Говоря это, я испытывал смутное чувство вины за то, что выдал так много секретов о том, как Ведьмаки практикуют свое ремесло. Однако я был в смертельной опасности и очень боялся того, что может со мной случиться.
Но по мере того, как я продолжал, приятное выражение лица Инквизитора постепенно исчезало, сменяясь разочарованием и даже растущим гневом. Я был озадачен, но продолжал говорить, не в силах понять, в чем дело.
Наконец он прервал меня и резко сказал:
- Все это касается практических навыков обращения с ведьмами. А как насчет демонической магии, которую используют ведьмаки? Ты когда-нибудь слышал, чтобы Джонсон читал молитву Господню задом наперед? Использовал ли он кровь или молоко, или какие-либо части животных?
Я отрицательно покачал головой.
- Нет, Отец, я никогда не видел ничего подобного. Он использовал только те навыки, о которых я вам рассказывал, - сказал я, нахмурившись в замешательстве.
- Возможно, он был слишком хитер для тебя. Заклинания можно произносить и вполголоса - заметил он. - Но разве ты не прочитал книги в его библиотеке, как тебе было велено?
- Я так и сделал, отец, много раз. Однако там были сотни книг, и лишь изредка я оставался один в доме. Я успел окунуться в несколько десятков-вот и все. Я не нашел ничего, относящегося к ведьмам, использующим магию.
- Ты действительно хочешь сказать, что ничего не нашел? - Сердито воскликнул отец Ормскерк. - Мне трудно в это поверить! Так вот, мои слуги сейчас изучают библиотеку Ведьмака Джонсона. Я предсказываю, что они преуспеют там, где ты потерпел неудачу.
Теперь он кричал, его глаза вылезли из орбит, лицо покраснело. Я продолжал быстро говорить, пытаясь успокоить его гнев.
- Было много рассказов о методике использования адской магии, но только в отношении той, что используется ведьмами - сказал я с некоторым отчаянием. - Например, они используют заклинания очарования и ...
- Довольно! - крикнул Инквизитор, стукнув кулаком по столу. - Я крайне разочарован, брат Беовульф. Я надеялся, что ты сможешь помочь нам в нашей задаче противостоять дьявольским делам – и что знания, которое ты передашь, уменьшат наказание, которое я должен буду наложить на твое тело ради блага твоей души. Поэтому сейчас ты вернешься в свою келью, и мы разберемся с твоими преступлениями завтра на рассвете.
С этими словами меня увели, дрожащего от страха. Однако в моей камере меня ждало нечто, что делало все гораздо хуже.
Я понял, что чувствую запах гари. Из открытого окна валил дым, и порывы ветра тянули его ко мне. Вдалеке тоже раздавались звуки: хриплые крики, а потом кто-то закричал в агонии.
Я заглянул в узкое окошко камеры, едкий дым щипал мне глаза, но ничего не увидел. Что бы там ни происходило, оно находилось где-то к западу от аббатства, на травянистом поле между зданием и рекой.
Внезапно я определил источник дыма.
Они сожгли одну из ведьм.
Глава 13: Зверь Приближается
На следующий день, вскоре после рассвета, меня снова вызвали на допрос. На этот раз отец Ормскерк не встретил меня улыбкой, и меня не накормили овсянкой. Я все равно не был голоден: мой желудок сжался от ужаса, когда два монаха отвели меня не в одну комнату, а в большой подвал где-то под аббатством. Там воняло потом и кровью, а Инквизитор стоял у двери, скрестив руки на груди, с угрожающим выражением лица.
На стенах висели факелы, а в углу горела оранжевая жаровня. Затем я с ужасом увидел длинный стол с цилиндрами на обоих концах; к ним были прикреплены ремни и веревки. Это было пыточное приспособление для растягивания человеческого тела так далеко, что суставы в конце концов выскакивали из своих гнезд.
Рядом стоял металлический стол; на медном подносе стояло то, что я сразу же узнал как орудие пытки: пара плоскогубцев и длинные острые иглы, которые, как я знал, использовались для проверки женщин на предмет того, не ведьмы ли они. Их острия снова и снова вонзались в плоть, причиняя жертве сильную боль. Однако если они воткнули в нее иголки, и никакой реакции не последовало, то можно было сделать вывод, что метка дьявола была найдена, и женщина была ведьмой. Потом ее сжигали. Неужели они собираются сделать это со мной? - Спросил я, чувствуя, как дрожат от страха ноги.
Оглядев комнату, я подумал, что Керсальское Аббатство очень большое – я не был знаком с каждым углом. Я определенно ничего не знал об этой подземной комнате пыток.
Монахи силой усадили меня на металлический стул и крепко привязали ремнями к рукам, груди и ногам. Тут я заметил, что в жаровню глубоко воткнут тонкий стальной прут, конец которого терялся среди тлеющих углей. От страха у меня на лбу выступили капельки пота и потекли в глаза. Неужели они собираются сжечь меня прямо сейчас?
Монахи оставили меня наедине с Инквизитором, который хранил молчание, но тут в комнату вошел брат Сабден. Он подошел и посмотрел на меня сверху вниз, его глаза были холодны на узком лице, как будто я был каким-то вредителем, которого нужно было уничтожить. Его рукава были закатаны, а сам он носил длинный кожаный фартук. Он нес две стеклянные банки.
Отец Ормскерк мрачно улыбнулся мне, его лицо исказилось в пародии на юмор, но глаза были остры, как кремень, и жестоки, как смерть.
- Покажи брату Беовульфу кувшины, - велел он.
Брат Сабден поставил большой на стол, а меньший поднес поближе к моему лицу.
- И что же ты видишь? - тихо спросил Инквизитор, подходя к своему помощнику и становясь рядом с ним.
Меня начало трясти, я не мог устоять на ногах. Кувшин был полон зубов. Некоторые из них были длинными клыками, другие поменьше; некоторые были белыми, а другие - желтыми или коричневыми. Все они были похожи на людские.
- Некоторые из тех, кого мы допрашиваем, очень храбры, - продолжал Инквизитор. - Дьявол придает своим созданиям мужество. Мы противостоим этому с помощью живучести. У большинства людей во рту тридцать два зуба. Представь себе агонию, когда каждый из них вырывается! И каждый зуб может занять больше часа, чтобы извлечь его. - Он жутко улыбнулся, увидев мое испуганное лицо. - А теперь покажи брату Беовульфу большой кувшин.
Брат Сабден поднес его к моим глазам, и я увидел, как что-то плавает в молочно-белой жидкости. Меня тошнило.
- Этот сосуд содержит глазные яблоки и языки, брат Беовульф. Так почему бы тебе не воспользоваться своими глазами, чтобы написать это, и не воспользоваться своим языком, чтобы ответить на мои вопросы, - сказал отец Ормскерк.