Шесть полных кассет в молочных пакетах, пакеты – в нейлоновой сумке, висящей на плече у грабителя в синем комбинезоне. Оказавшись у двери, Синий прокричал Черному «Готово!»
Они должны были снова вернуться в магазин. Так они планировали ограбление, сидя в камере номер семь в отделении Н. Чтобы полицейские, в ожидании подкрепления прижавшиеся к земле, поверили, будто грабители, отрезанные от своей машины, будут искать защиты в торговом центре.
Но грабители не рассчитывали, что подкрепление прибудет настолько быстро. Что где-то там, среди стоящих на парковке машин, восемь полицейских станут крадучись, метр за метром, занимать позиции и готовиться к штурму.
Не учли они и того, что полицейские окажутся готовы ответить насилием на насилие: несколько лет назад полиция реагировала совершенно не так.
Сначала правая нога подогнулась. Ткань вокруг входного отверстия затрепетала, как воздушный шарик, из которого выпустили воздух. Потом ее мускулы отказали.
Грабитель в черном комбинезоне, упав навзничь, направил автомат в ту сторону, откуда, как ему казалось, раздались выстрелы, и ответил новой короткой очередью.
Он поднялся было, нащупав протянутую ему руку другого человека, опору, эту замену ногам, больше не державшим его. Руку, которая потащила его к главному входу. И тут его трижды ударило в живот. Пятая пуля попала пониже руки, туда, где бронежилет прилегал неплотно.
Это было последнее, что он успел почувствовать.
Потому что шестая пуля вошла в затылок и вышла через лоб.
Сэм держал мертвую руку.
Он ощущал это так же отчетливо, как и то, что осколки кости и кровь попали на его собственную кожу сквозь прорези в маске.
Он опустил безжизненное тело на землю, пробежал назад к входу, ожидая, что следующая пуля вопьется в синий комбинезон, в его собственное тело.
Уйти с линии огня.
Единственное, о чем он мог думать.
Туда, в торговый центр.
Он должен добраться до машины номер два, выполнить оставшуюся часть плана в одиночку.
Сэм услышал, как за спиной посыпалось стекло входных дверей, пули просвистели мимо, он уже внутри. Следуя чертежу, он побежал туда, где продавались продукты.
Перепрыгнул через хромированную оградку, приземлился среди корзин с помидорами-черри и ящиками с лимонами, блестевшими под струями пара, обрушил горку огурцов, сворачивая налево, и бросился в проход, где на полках рядом с итальянскими соусами теснились разнообразнейшие макароны. Ему предстояло форсировать раздвижные двери склада – именно туда мчался он с сумкой на плече и сжимая оружие.
Но внезапно Сэм остановился. Ненадолго, на пару вдохов-выдохов. Чтобы осознать, что происходит.
Люди бежали прочь от него.
Никто не совался туда, где он появлялся.
Он был не как другие, он пугал и отталкивал.
И если бы он сосредоточился и внимательно прислушался, то услышал бы и их вдохи и выдохи – услышал бы покупателей, которые прятались за прилавками-морозильниками. Плач, невнятное бормотание. Единственным нормальным голосом был голос из динамиков, продолжавший завлекать предложениями недели.
Три выстрела.
Раздвижные двери пошли трещинами, разбились, и Сэм вбежал в помещение склада, к поднятой роль-ставне перед погрузочным пандусом.
Грузовичок с изображением молочных рек на обоих боках стоял именно там, где Яри припарковал его накануне налета. Посреди свалки замороженных товаров с истекшим сроком годности. Хорошее место, незаметное, но не укрытие.
Транспортный поток, чуть поодаль, вроде бы тек как обычно. Если ему повезло, то это означает, что полиция еще не успела выставить кордоны.
И только теперь, спрыгнув с погрузочной платформы и бегом направляясь к машине, Сэм понял, как сильно дрожит, все его тело вибрировало, словно от шока. Пришлось обхватить одну руку другой так, что побелели костяшки. Потом он собрался с силами и открыл заднюю дверцу, ведущую в пространство, заполненное поддонами с молоком.
Одна палета вмещала восемь ящиков по шестнадцать молочных пакетов в каждом. Но в верхнем, который снял Сэм, шести пакетов не хватало. Именно туда, в эту дыру, он поставил шесть их близнецов – заранее подготовленных, содержащих теперь кассеты, полные пятисоткроновых купюр.
Он стащил с себя синий комбинезон и маску, сложил все это в сумку и затолкал ее вглубь следующего ящика – того, откуда он накануне вынул те самые шесть пакетов; сумку окружили и скрыли пакеты с молоком.