- Это хата Васьки Пилипенко, Васька сам, в армии, его большевики мобилизовали, а семья здесь. Петро Пилипенко, Васькин отец, в колхозе конюхом был, мать Васьки Матрена, тоже не комуняка. А жинка Васькина из соседней деревни, вроде тоже из крестян, ну и детки.
- Ты это, староста, батон-то не кроши, вы власть, мы и разберемся, стучись давай.
Староста, послушно постучался, в калитку, перемежая стук криками:
- Петро, выходи, тут до тебя полиция пришла, проверку будут учинять.
В унисон Гнатюку, заливался лаем Полкан Пилипенок, а может и не Полкан, а Шарик или Кабыздох (бейджиков с именами, собаки никогда не носили). Наконец дверь хаты открылась, и к калитке подошел старик лет шестидесяти, с клюкой в руках.
- Здравствуй господин староста, проходите, - и наступил на цепь своего кобелька (ограничивая свободу собаки), Гнатюк и братки прошли в хату.
Хата оказалась не из богатых, и особым шиком-модерном не отличалась, в хате "начальство" встретили старуха лет шестидесяти сухонькая и седая, двое детей, белобрысый мальчик лет шести и такая же белоголовая девочка лет четырех. Тут же из соседней комнаты вышла женщина среднего роста лет двадцати пяти, видимо жена Васьки.
- Доставайте документы, говорят ваш муж коммунист? - попытался взять на понт по бандитской привычке Хруст.
- Нет, не дело ты говоришь, господин полицейский, Васька крещеный и истинно православный, не мог он в коммунисты пойти, вот тебе истинный крест, - и старик Пилипенко перекрестился.
- Ну ничего, мы это проверим, скоро вашего Ваську в плен возьмем и проверим, - опять постарался колотить понты Хруст.
Хата, не сильно богатая, да и одеты жители очень непритязательно, даже жена Васьки. Не вызвала особого восторга беспринципных братков, и еще немного постращав крестьян, Гнатюк и Хруст со Шпоном, пошли дальше.
Во дворе у Прокопчуков Шпон углядел за сараем под мешковиной мотоцикл, и в лучших традициях братков, наехал на Михайло Прокопчука, откуда мол дровишки. Прокопчук бывший кулак, накануне войны вернулся с отсидки, отсидев ровно десять лет, в тех местах, где человек даже лежа сидит. Само собой, подозревать данного гражданина в симпатиях к коммунистам, братки не стали, но вот откуда советский мотоцикл?
По словам самого Михайлы, мотоцикл принадлежал бывшему председателю колхоза, которого еще в момент наступления убили немцы.
Но вот как мотоцикл бывшего председателя оказался у Прокопчука, тот внятно объяснить не мог. А браткам, это на руку, будет теперь у них свой транспорт, и не гужевой, а то к конному передвижению их не тянуло. Ну и именем мировой национал-социалистической революции, мотоцикл у Прокопчука реквизировали, и тот не сильно рад был. Правда после нескольких пинков, да ударов прикладами винтовок, Прокопчук проникся идеями национал-социализма.
Только вот жена Прокопчука, известная на всю деревню своим языком, Прокопчиха не особо прониклась идеями, и начала проклинать экспроприаторов, досталось даже настолько дальним поколениям предков и потомков Хруста с Шпоном, что они не в состоянии были осмыслить, кем им приходятся эти давно умершие, или еще не родившиеся люди. Но брань, на вороту не виснет, а мотоцикл не роскошь.
Обеденное время "проверяльщики" встретили в хате более зажиточного мужчины средних лет, по фамилии Полищук, проверка плавно перешла в пьянку, а пьянка перешла в вечер, тут же и заночевали.
Братки- антифашисты.
Землянка (не каждый крот в ней бы поселился) была готова, но все равно парни легли спать на природе, потому что мало стен, необходимо еще и хотя бы полати устроить, в землянке-то. И с утра, позавтракав остатками, куриц, доставшихся по наследству от немцев, ребята вышли в путь.
По дороге, Ник объяснял не воевавшим браткам, принципы маскировки, и другие ухищрения военной мысли. Правда опыт у Ника, да и у Царана специфический, имели навыки степной войны, а лес и степь, это огромная разница. Но принципы все те же, что и в степи, убей врага, и выживи сам.
То, что стрелять все умеют, Ник знал и по Москве 1991, ведь не раз по распоряжению Самосвала Хруст вывозил бригаду на стрельбище. И у всех были неплохие результаты, до Номоконова, конечно очень далеко, но в мишень попадали. Стреляли и из пистолетов (ТТ и ПМ), и из автоматов (АК-74, АКСУ), но ведь война, это не только стрельба.
В лесу, не доходя, до шоссе километра три, Ник с Цараном преподали остальным уроки маскировки на местности. Ну, афганские душманы, в этом деле были очень натасканы, и потому были лучшими учителями Царану и Нику. Погоняв новоявленных патриотов, объясняя ошибки при маскировке, Ник объявил отдых, и бригада повалялась ровно двадцать минут на траве.