- Не стреляйт, я есть переводчик, я не есть зольдат, я переводчик Гроссмайстер, я не убивать никого, я только переводить.
- Ну, что товарищ майор, не убивать этого? - спросил Пахомов, у Гринкевича.
- Сам знаешь, он все равно не жилец, у него пули вон в живот попали. Самостоятельно наверно сдохнет, сука. И вообще, нет у нас времени тут философию разводить, быстро выгрузили фашистов, сняли с них документы, одежду оружие, и уходим.
- Товарищ, тут к грузовику прицеплена полевая кухня, может, заберем ее, - вспомнил о своем зампотыльстве Гинзбург.
- Конечно товарищ Гинзбург, - за десяток минут, все немцы и мертвые и еще живой Гроссмайстер были перенесены в лес, и за руль грузовика сел Макс, то есть сержант Гаранин, за руль немецкого мотоцикла сел сам Гринкевич, и колонна объездными путями покатила на базу.
По прошествии определенного времени, колонну почти у базы, предупредительным выстрелом остановил Сашка Шмидт, но признав, кто за рулем мотоцикла, выбежал из укрытия, с криками:
- Ура, наши приехали.
Героев ожидали готовые землянки и секач, которого на костре жарил, покручивая вертел (из палки) Аристарх. Кроме оружия, документов и одежды гитлеровцев, в машине были обнаружены четыре мешка картошки, сала килограмма два, мешок муки, мешок пшена и десяток кур. Видимо таковы были для немцев, результаты поисков диверсантов, пострадал только провиант местных жителей.
Братки-полицаи.
- Слышь, Хруст, надо бы к центровому съездить, ну к Зубиле. Мы вчера еще должны были быть у него, как бы он нам потом не вломил.
- Да, в гробу я видел этого лошару, я тут самый крутой, ты меня понял Шпоняра? - раздухарился, вылечивший бутылкой самогона с утра похмельный синдром Хруст.
- Хруст, брат ты конечно крут, и это реально, но надо сгонять к Зубиле, опять же о произошедшем вчера рассказать. Ты садись в коляску, я тебя в натуре культурно довезу, да и ты чуть проветришь калган.
И Шпон затолкал пьяного Хруста, в коляску мотоцикла покойного председателя колхоза, и мотоцикл, выпустив клубы вонючего дыма, рванул в волость.
Когда братки доехали до управления полиции, выяснилось, что Зубило с полицейскими, прочесывают лес. После вчерашнего нападения на колонну вермахта и колонну организации Тодта, были очень злы, и полицаям прилетело не слабо. Вот с вечера они и шатались по лесу, в поисках "красных бандитов", и дежурный Янко, передал приказ Зубила, братки должны были выдвигаться на соединение с полицаями.
Опять предатели оседлали свой мотоцикл, и отправились в пункт указанный дежурным полицаем-белорусом. Действительно у небольшой деревеньки братков встретил сам Зубило, и перлы матерного белорусского, русского и польского языков по достоинству отметили братков. Затем Зубило вместе с остальными полицаями и с братками направились в лес, для осмотра местности.
Полицаи двигались цепью и между каждым предателем, пролегало около двадцати метров лесного пространства. Пока лес был девственно чистым, и никаких следов красноармейцев не было видно. Зубило пустил своих псов на очистку леса не наобум, как сообщил староста этой деревни, в деревню вчера заходили два красноармейца, в поисках провианта.
Лес безмолвствовал, лишь был слышен треск от шагающих ног полицаев, не было видно даже животных. Вскоре с левого фланга послышался крик, затем выстрел, и уже несколько выстрелов. И вся орава полицаев рванула на выстрелы, грязно ругаясь на всех известных ему языках, Зубило приказал окружить место стрельбы. Тут к нему подбежал один из полицаев:
- Господин начальник полиции, нами обнаружено гнездо комунняк, их там около десятка. Олесь Шушкевич, напоролся на часового, и красный убил Олеся, вот и мы начали стрелять.
- Окружаем краснопузых, и брать этих сук живыми, - приказал Зубило, и полицаи стали прячась да деревьями и кустами окружать красноармейцев.
- Господа краснопузые, вы окружены, сдавайтесь, я начальник полиции волости Станислав Ярощук, гарантирую вам жизнь.
- Господа предатели, мы вас не боимся, я лейтенант Рабинович, гарантирую вам всем смерть, - раздался ответный крик, и на голос Зубила прилетела граната.
Зубило волк опытный, и упал на землю раньше всех, остальные тоже повалились (и Хруст со Шпоном), но три нерасторопных полицая, были посечены осколками гранаты.
В ответ на это действо красноармейцев, полицаи открыли огонь, в сторону, откуда прилетела граната. Пользуясь количественным превосходством, а их было около пятидесяти, полицаи стали окружать место стоянки красноармейцев, не прекращая стрельбу. В ответ красноармейцы тоже стреляли, но кольцо полицаев стало стягиваться как удавка на шее, тут Шпон метнул гранату, и голос командовавшего Рабиновича пропал. Со стороны красноармейцев больше не доносилось команд, но они продолжали огонь, а кольцо все стягивалось, и пули полицаев, так же наносили ощутимый урон красноармейцам. Еще пятнадцать минут агонии, и у патриотов кончились патроны, и Зубило повел своих предателей в атаку.