Санта-Силенция росла, но уже под четким руководством Святого Престола, аккуратно и упорядоченно, а гарантом безопасности области и спокойствия в Нижнем Городе (так впоследствии самоназвалось место, где располагался первоначальный лагерь), в которому, бывало, вспыхивали стихийные народные восстания под руководством так называемых трущобных пророков, стало отделение Черной Стражи.
Старохристиане, католисты, апокриферы — как только их не называли! Но с тех времен утекло много воды, и сейчас в Санта-Силенции было спокойно, как в гробу, только варилось, плескалось грязной пеной варево Нижнего Города.
Обо всем этом Войцех успел рассказать по дороге в Санта-Силенцию. Марко с Веллером, ни разу не бывавшие в городе, слушали его с неподдельным интересом. Только Анджей постоянно ныл, жалуясь на сбитые ноги и бесчувственных попутчиков, словно не ощущающих тяготы пути. Когда же за очередным поворотом дороги показалась Санта-Силенция, он буквально фонтанировал счастьем, да только рано он обрадовался. Путники быстро свернули с главной дороги в придорожный лесок и двинулись какими-то малоприятными буераками, опасаясь нежелательных встреч. Последний участок пути дался бедному водителю труднее всего. Когда же вынырнули из леска в смердящее болото городских отходов, за которым открылись корявые многоэтажки Нижнего Города, унынию и страданию его не было предела.
— Не кручинься! — подбодрил его довольный Марко. Сияющее лицо указывало, что хоть в этом всеми богами проклятом задании шло по плану. трущобы представлялись ему лучшим местом отдыха перед финальным рывком к заветному листку. — Отдохнем, отожремся, отоспимся, а там, глядишь, вообще мелочь останется. Правду я говорю, а, братец?
— Правду-правду! — хитро подмигнул Веллер, утопая по колено в зловонном болоте.
Мимо проплыла жестяная банка неизвестного происхождения, да невидимая тварь всколыхнула темную тяжелую жижу. Стелился по воде чуть желтоватый и невероятно знакомый туман, разорванный на клочья невесомой ваты нередкими порывами ветра, что в долине между холмами становился порой чуть не ураганными. Вот и сейчас, холодный, промозглый порыв провел стылыми пальцами по волосам, забрался под одежду да взбудоражил рябью глянцевитую поверхность болота.
Что-то с заметным сопротивлением лопалось под ногами, сапогами цеплялись за невидимые коряги, поэтому приходилось ступать осторожно и медленно, дабы с головой не уйти в вонючую жижу. Ветер разогнал скопившийся туман, и на мгновение показались грязные, обшарпанные многоэтажки Нижнего Города. Настойчивый запах испражнений и химикалий лез в ноздри, щипал глаза и обжигал кожу.
— Господи! — взмолился наконец-то Анджей. Воздел руки к небесам и провозгласил: — Пресвятой Конрад, когда же все это закончиться!
— Тише ты! — цыкнул на него Войцех. — Здесь могут находиться лишние уши…
Но было слишком поздно. Очередной порыв ветра сорвал туманное покрывало и прямо перед самым носом возникло скопление невероятно грязных хижин, слепленных из всевозможного мусора. Точно такой же мусор стал и основанием этих построек: куски целлофана, деревянные доски, тряпки, стальная арматура, жестяные банки и бочки, чугунные трубы — все это спаялось, переплелось, слиплось намертво, образуя некое подобие небольшого плавучего острова. С которого за ними уже внимательно наблюдали. Грязные, невероятно худые и изможденные люди в каких-то обносках и тряпках (у многих одежда ограничивалась серыми обвязками на тощих чреслах), зато многие из собравшихся были вооружены. Правда, кто чем: самодельными копьецами и гарпунами, самопальными арбалетами, метавшими стальные штыри, попалась на глаза даже одна винтовка «прокуратор», невероятно ржавая, но, кто знает, может быть еще и рабочая.
Ее сжимал самый представительный из собравшийся топлы островитян. Высокий старик с благообразной седой бородой. Из одежды он имел длинную, с густой, черной от грязи бахромой понизу хламиду, подвязанную куском веревки, а на голове у него громоздился странный убор, отдаленно напоминающий кардинальскую шапочку. Только у островитянина она была скорее темно-багровой, чем алой, и лишена золотого шитья. Что, собственно, удивление не вызывало. Зато голос самопальный кардинал имел поистине достойный этого высокого звания:
— Руки вверх, пришельцы!
«Пришельцы» сочли за верное подчиниться.
— Кто такие? Откуда?
— Э-э… Мы прошли долгий путь… — начал издалека Веллер, но тут же был перебит Войцехом:
— Мы братья во Христе! Бежим от гонений!
Островитяне принялись горячо переговариваться.