— Неисповедимы пути Господни! Видимо, сам пресвятой Конрад нас защищает!
— Не юродствуй! — строго сказал Веллер. Но улыбка так и лезла сквозь плотно сжатые губы.
— А что со старым ренегатом?
— Войцехом, что ли? Надеюсь, что эта здоровенная сволочь сдохла в броневике! Только жаль Анджея — хороший был парень, хоть и чересчур болтливый.
— Мда, хотелось бы отправить в последний путь честь по чести…
— Поздно, нам бы и самим ноги унести. Никакие это ни к черту не теократы. Хрен пойми кто! И пришли они за нами! Это у кого же такое желание с нами встретиться, что для этого надо к чертям собачьим снести этот городишко?! Есть мысли по поводу, братишка?
— Есть. Но, так или иначе, нам надо рвать когти — скоро здесь будет кишеть рейнджерами!
Передвигались короткими перебежками. От одного переулка — к другому, от подвала к подвалу. И не всегда им встречались следы боев. Кое-где город основательно обработали с миномета, но чаще встречались места, где здания находились в относительной целости, только окна порой лишены стекол. Встречались даже люди, запуганные существа с диковатым взглядом и оружием в трясущихся руках. Складывалось такое впечатление, что и они рейнджеров боялись. И не зря.
Наемники в военном угаре гасили всех без разбору. Крупными моторизованными группами сновали по центральным улицам, большие пешие отряды в два-три десятка человек проверяли боковые улочки, пустые дома и подвалы. И вооружение у них было не традиционные винтовки-карабины с помповухами, а штурмовые винтовки. Имелись даже гранатометы — хотя бы по одному на отряд.
Они не лезли глубоко, зачищали только основные артерии Штормштадта. Это всего лишь был только авангард, а за ним, судя по глухому рокоту многочисленных моторов продвигались основные силы рейнджеров.
Один раз братья стали свидетелями настоящего боя рейнджерского отряда и бойцов в городском камуфляже, вооруженных и оснащенных по последнему слову техники. Схватка была короткой и злой. У рейнджеров — тридцать с лишком бойцов, гранаты и бронированный джип с пулеметом на крыше. У камуфлированных — от силы человек двадцать. Одним словом, их просто закидали гранатами. Пленных не брали.
Нырок в подворотню, когда, как показалось, движок заревел над самым ухом. И меньше через минуту по улице проехал грузовик с тентованным кузовом, а позади пара десятков наемников с автоматами шагали вразнобой.
А следом за ним еще один грузовик, теперь уже обшитый стальными листами. На окнах частые решетки. В кузове — двадцатимиллиметровая автоматическая пушка. Серьезное оружие. И звук у него серьезный, басовитый и уверенный. Где-то невдалеке работала точно такая же.
Потом еще рейнджеры. Много бойцов, где-то около полусотни. Какие-то грузовики, а замыкал процессию танк — брат-близнец, погибшего на привокзальных улицах. Танкист высунул голову в кожаном шлеме, курил и довольно лыбился.
— Сволота! Обложили! — Марко вернулся вглубь подвала, где они с братом прятались.
— Подождем.
— Дальше их будет только больше!
— Ничего, побарахтаемся, авось, выйдет опять спастись! Хе-хе! Поможет нам пресвятой Конрад, а братец?
Марко невесело улыбнулся. Вернулся к точке наблюдения: узенькому окошку у самой земли, густо забранного чугунной решеткой.
— Все, кажись, проехали! Пошли.
И они опять потянулись вдоль разбомбленной улице, ежесекундно хоронясь в переулках и тупичках, ожидая подвоха с любой стороны. Марко был вынужден признать, что капитально заблудился. Если до поездки на «Скорпионе» он более-менее ориентировался в каменных джунглях, то теперь потерял всяческое понятие, где находиться: на крышу ему забираться не хотелось — наверняка, он будет отличной мишенью для рейнджерских снайперов.
— Черт! Тупик! — Марко с совершенно потерянным видом встал перед глухой каменной стеной, выросшей у него перед носом.
Воняло отбросами и мочой. Мусор, видать, копился здесь с начала основания города. Глухую тишину нарушали лишь отдаленный машинный рокот и редкие выстрелы.
— Возвращаемся к предыдущей развилке — поищем другой путь. — Веллер только развернулся, что двинуться назад, как совсем рядом, метрах в десяти послышались веселые голоса.
— Ныкаемся!
Братья заметались, как крысы под каблуком, пока не обнаружили узенькую дверцу, ведущую в старый подвал, наполовину заваленную всевозможным мусором.
Марко рванул ручку на себя — дверь неожиданно легко поддалась, толкнула краем горку мусора и приоткрыла ход в густую темноту подземья. Моонструмец кивнул братом и первым скользнул внутрь, за ним и Веллер.