— Отче, не подскажете, где тут отхожее место, пока я не пометил какой-нибудь темный закуток замка.
— Там. — Каппелан махнул в неопределенность рукой, повернулся на другой бок и ожесточенно захрапел.
— Доходчиво. — Придется все-таки немного подтопить башню.
Веллер спустился в самый низ, нашел уголок потемнее под винтовой лестницей и с радостным трепетом облегчился.
— Уфф! Теперь лучше. — Да только вместо физиологических позывов появилось неприятное предчувствие, словно запах дыма в начинающем гореть доме, легкий пока аромат пожара. — Что такое…
Чертыхнулся и побрел к выходу. Заслышав на полпути голоса, остановился, прислушился:
— Они здесь! — Голос капитана Алариса. — Что взамен?
— Благосклонность моего вождя, святоша! — Неприятный голос, прокуренный и хрипящий, как неисправное радио. — Мы постараемся оставить ваш форт в покое. Если повезет.
— Хрюнт, ты не в том положении, чтобы угрожать мне. На моей же территории, среди моих солдат. Нехорошо.
— Ха-ха, кэп, ты умеешь убеждать. — Веселость в голосе Хрюнта казалось наигранной. — Сколько за уродов?
— Сто за голову. Плюс двести за машину. Мы, как-никак, привели ее в порядок, а то ваши балбесы успели ее превосходно ухайдакать. И не талерами Престола, а чистыми клейденскими марками.
— Намылился на запад, кэп? — Хрюнт хохотнул. — Хороший выбор — Отцы сейчас на подъеме…
— Черт! Черт!! Черт!!! — Веллер готов был сам себе избить. Расслабились, понимаешь, поверили добрым улыбкам и гостеприимным словам. — Черт.
Подобрался поближе к массивной, полуоткрытой двери, за которой скучал охранник и велся странный разговор. С предельной осторожностью выглянул наружу. Не дай бог, кто увидит или услышит — участи братьев можно только посочувствовать. Веллер не выдержал и нервно хохотнул и в который раз чертыхнулся — неосознанный смех порой изрядно доставал.
— Кэп, не наглей: пятьдесят за голову и машину в нагрузку — никто вас ни о чем не просил.
— Хрюнт, торговец из тебя никакой! Семьдесят пять за голову и сто за машину. Последняя цена — не уступлю больше ни кроны!
— Ладно, по рукам! — Мокрый хлопок и единый облегченный выдох. Веллер выглянул наружу.
Во дворе было тесно, так, что не протолкнуться. Солдаты в серой форме, Колесничие в коже и железе, горят фары многочисленных автомобилей, в основной массе легких багги — железных корыт из грубо сваренных стальных труб. И довольно-таки шумно — не зря капитан умудрился впихнуть братьям глухую каморку без окон. Чтобы не услышали.
Узнав достаточно, Веллер, все также осторожно прокрался наверх и растолкал брата. Марко сел на лежанке, сонно уставился на то, как Веллер напяливает на себя амуницию. Плащ он скатал жгутом, связал концы и накинул на плечо. Проверил оружие: все ли заряжено, все ли исправно.
— Что такое, братец?
— Ха-ха! Нас предали, братец! Капитан-соотечественник, с которым ты сегодня вечером братался, продал нас с потрохами.
— Вот сволочь! — Сомневаться в словах брата у Марко поводов не было, а вот капитан, которого он видел первый раз в жизни, вполне себе мог. — А я с ним пил! Больше никогда! — И сам принялся напяливать на себя обмундирование. В точности повторил действия брата — похлопал себя по карманам напоследок, кивнул.
— Будем прорываться? — Он снял автомат с предохранителя.
— Сначала попробуем по тихому. Внизу я видел черный ход. Пробежим двор и выберемся к машинам. Надеюсь, броневики заправлены. Пойдем через пустошь — на юг нам путь закрыт.
Марко кивнул и двинулся к выходу, все так же сжимая в руках автомат. Веллер вслед за ним, но через пару шагов замер.
— А Войцех? Что с ним будем делать?
— В смысле? — Марко недоуменно поморщился. — Разбудим его и сбежим втроем. А ты что хотел?
— Ну-у-у… — протянул Веллер. — Мало ли, помнишь, о чем мы говорили? Ну, вот я и подумал. Ха-ха!
— Рано, братец, еще рано. Он может нам пригодиться. — И ударом ноги выбил с петель дверь в комнату брата Войцеха.
— Пресвятой Герман! Что вы творите? — Войцех сидел на лежанке и с глухой злобой глядел на незваных гостей, как старый пьяница глядит на извергов, что отбирают у него последнюю бутылку.
— Подъем, брат Войцех! — Марко ехидно ухмыльнулся. — Мы вынуждены покинуть гостеприимный дом.
— Что случилось?
— Капитан Аларис решил, что деньги Колесничих являются более ценной вещью, чем истинная вера.
— Ах, черт! Прости Господи! — Войцех подскочил, как ужаленный. — Это точно?