Марко едва сдерживал град ударов, что обрушивал на него Войцех. Силы постепенно покидали его, пот катил градом, и он чувствовал, что вскоре не сможет сдерживать бычий напор — монах словно не знал усталости. Но спасение пришло с неожиданной стороны.
Наконец-то переставший кататься по земле, сбивая пламя, Веллер, воспользовавшись револьвером как дубинкой, ударил Войцеха по бритому затылку. Инквизитор тяжело опустился рядом с Марко, попытался встать, но ноги бессильно расползались, и он остался сидеть, широко их разведя. Обвел мутным взглядом братьев, прохрипел:
— Я рассчитывал на ваше благоразумие…
— Извини, брат Войцех, — Веллер постоянно морщился от ожогов на лице, с трудом говорил, но фразу закончил, — единственное, на что ты можешь рассчитывать — это моя пуля.
Длинный язык пламени вырвался из блестящего ствола, но сам выстрел инквизитор уже не услышал. Тяжелая пуля калибра одиннадцать и четыре миллиметров отшвырнуло беспомощное тело в темноту. Потом еще долго Веллер и Марко слышали, как катиться Войцех вниз, в черный овраг, ломая по пути кусты и небольшие деревца, пока, в конце концов, они не услыхали шумный всплеск.
— Контрольный? — предложил Марко, счищая песок и грязь со своего пистолета.
— Ты не доверяешь моей руке, братец? — удивился Веллер, заменяя в револьвере опустевшую гильзу на маслянистый на ощупь новый патрон. Барабан с щелчком встал на место.
— Доверяю, братец, конечно же, доверяю.
Глава 8
Добро пожаловать, или все только начинается
— И как же ты собрался преодолеть это? — Марко выразительно посмотрел на хмурящегося Веллера.
— Надо подумать. — Веллер потер ладонью давно небритый подбородок. Жесткая колючая борода была что наждак. — Надо подумать. С тех пор, как мы были здесь, многое изменилось.
Конечно, изменилось. Да еще как. Тогда, пять лет назад здесь была лишь неглубокий ров, заполненный гнилой водой, и колючая проволока, кольцами свернувшаяся в невысокий заборчик, на котором колыхались прицепившиеся к нему разнообразные обрывки, бумажки и листки. И вышки с пулеметами каждые два километра. Редкие патрули на легких ходких багги. Тогда не стоило большого труда пересечь границу и раствориться на землях Теократии. Тогда, но не сейчас.
Граница здорово изменилась. Заматерела, что ли. Исчез ров, исчезла «егоза», зато выросла четырехметровая бетонная стена, уходящая на многие километры во все стороны. Появились стражники, расхаживающие по стальной галерее, прицепившейся с той, цивилизованной стороны, к стене. Через каждые пятьсот метров крупнокалиберные пулеметы «Грендель», названные по имени древнего чудовища, дабы показывать свою свирепую мощь врагам. Да только те, кто мог прийти из пустоши, вряд ли бы оценили символичность названия. Иногда попадались автоматические гранатометы — новенькие, только что появившиеся на вооружении санмарианской армии и инквизиции. Они могли за несколько минут превратить территорию на сотни метров вокруг в безжизненную, перерытую снарядами пустыню. В Клейдене были подобные, да только они не выглядели столь угрожающе. Или просто тогда так казалось.
На солдатах, патрулирующих стену, не обычная армейская серая форма, а строгие длиннополые инквизиторские мундиры глубокого черного цвета. На рукаве у каждого зеленая повязка — Зеленая Стража. Отдел самой страшной организации в Новой Европе, что занимался противостоянием мутам и чудищам, порожденным гнилью. Опасные, тщательно обученные стрелять сразу и без разговоров, им, однако, было далеко до Алой Стражи и даже Черной, но большие неприятности они доставить могли.
От стены на километр тянулась полоса отчуждения, выжженная, перерытая гранатами и пулями. Ни одной живой души, и, видимо, каждая тварь в пустоши была приучена к тому, что возле границы ее ждет неминуемая гибель. Но это не прошло легко. Стена во многих местах носила следы починки и ремонта, свежей замазки и давних подпалин от взрывов и беснующегося пламени огнеметов. Как раз возле того места, где притаились Веллер и Марко — развалин древнего дома — лежало несколько обугленных костяков. А те существа, которым они принадлежали, не были из мирных и безопасных, о чем говорили по-крокодильи длинные и зубастые челюсти.
Кроме всего этого картину довершали мощные прожекторы возле каждой огневой точки, так что и ночью граница не оставалась без надзора. Граница под замком, одним словом. Веллер недовольно сплюнул.