Но из-за стены так ничего и не пришло, а о произошедшем напоминали лишь разбомбленные минометами руины и начинавшие подгнивать туши панцирных вепрей.
Весть о случившемся быстро долетела до стольного Сан-Мариана, заставив засуетиться, забегать по многочисленным галереям и переходам Главной Базилики Пресвятого Германа многочисленных чиновников-священнослужителей. Маленькие уютные тупички, где с грустным видом размышляли о вечном статуи святых и ангелов, служили исповедальнями для порой довольно-таки еретических мыслей и слов викариев и прелатов, ибо мраморные уши уже ничего не могли услышать.
Конечно, им только так казалось. Неправильные слова всегда достигали нужных ушей, но преторианцы — служба внутренней безопасности Святого Престола не спешила хватать еретиков: люди слабы, как и их разумы и, порой, не ведают, что творят. А если схватить всех викариев, то кто будет служить? То-то же. Преторианцы терпели и собирали информацию и, когда случалась необходимость, переправляли на самый верх, в канцелярию Престолоблюстителя. Где данные опять оценивались по степени важности и актуальности, переписывались и систематизировались, чтобы предстать перед светлым взором Его Святейшества Престолоблюстителя Кардинала Пабло дела Кассини.
Кардинал происходил из древней итальянской семьи, что когда-то, еще до Ядерного Рассвета, послушавшись видений пресвятого Германа, пастыря душ заблудших, эмигрировала на восток вместе с остальными новохристианами. Сюда, в бывшую Польшу — извечную цитадель католицизма на восточных рубежах европейской цивилизации. И не зря. Италия, Рим, Ватикан погибли, сметенные огнем карающего меча Древних, превратившись в непригодные для обитания пустоши, где вечно сияла багровым заревом оплавленная в испепеляющем пламени Базилика святого Петра.
Каждое поколение семьи Кассини исправно поставляло на службу Церкви своих младших сыновей и дочек, но только Пабло сумел подняться так высоко, на высшую ступеньку иерархии. В теории Престолоблюститель был лишь временным заместителем истинного наследника Иисуса Христа — Папы Римского, пока тот не объявиться на пороге Святого престола. Да только тот не спешил являться пред светлые очи Кардиналов, и Престолоблюстители раз за разом сменяли друг друга, олицетворяя власть Бога на земле.
Садик, примостившийся в середине архитектурного комплекса Базилики, всегда служил для престарелого уже Кардинала местом отдохновения и разгрузки после ежедневной работы с бумажками, коими исправно снабжали братья из канцелярии, въедливые и надоедливые, но удивительно умные, а ум и мозги, поставленные на место, Его Святейшество всегда уважал. Длинная тень от центрального купола Базилики ежедневно с точностью наилучшей часов ровно в четыре накрывала небольшой, но экзотический садик — гордость и любовь Пабло дела Кассини. Огромные, с человеческую голову, розовые бутоны расцветали здесь. Самых разнообразнейших расцветок: от густого алого до тяжелого багрового, вплоть до коричневатого колера свернувшейся крови. Но Кардинал никогда не оперировал подобными сравнениями: для него они были любимейшими и нежными детьми, прекрасными порождениями божьей воли, принявшей после Ядерного Рассвета весьма своеобразные формы. Розы доставлялись из Балканских пустошь, с земель горячих и яростных мутов — совсем не таких, как их собратья с севера.
Огромные цветки на толстых, усеянных десятисантиметровыми шипами стеблях, покачивали своими бутонами и распространяли одуряющий аромат в окружении мраморных статуй и колонн, среди высоких стен Базилики Пресвятого Германа. А где-то под центральным куполом, на десятиметровой глубине, в каменных катакомбах, охранявшихся пуще самых ценных сокровищ, покоились мощи самого святого. И при каждом взгляде на купол Его Святейшество осеняло себя крестным знамением, вошедшим в неистребимую, необходимую как дыхание привычку.
В очередной раз перекрестившись, Кардинал поднес к носу холщовый мешочек с драгоценными кофейными зернами, что доставляли с иламитских берегов по цене по килограмму золота за килограмм зерен. Дорого, но вряд ли без них Пабло мог выдержать долгое время в тяжелом благоухании розового сада. Буквально через полчаса у любого, самого выносливого человека начинала кружиться голова, через час — он терял сознание, а через два — умирал с облепленными микроскопической пыльцой дыхательными каналами. Зерна же отлично прочищали нос и бодрили. А теперь можно заняться и любимыми растениями.