Первыми во двор ко мне приехали из шариатской безопасности. Я не стал ни в кого стрелять и дал этой группе осмотреть трупы взамен они мне сообщили— трупы в машине хоть и имеют жилеты «ПРЕССА» не имеют никакого отношения к прессе или СМИ это арабские наемники из команды Хаттаба и их часто видели в подразделениях Шамиля Басаева. Они базировались у того в расположении. жать друг другу руки мы не стали, и старший из той группы сказал мне — русский это ничего не значит, что мы сейчас вместе. В следующий раз мы тебя зарежем. Я ответил просто — если.
Ретроспектива 2.
"Наказать оружием, никому, не давая пощады"
С легкой руки военных мемуаристов XIX века, в особенности участников и современников Кавказских войн, в сознании российского общества закрепилось представление о том, что самым успешным периодом умиротворения Чечни стало время, когда русскими войсками на Кавказе командовал генерал Ермолов. Поверить в это было тем легче, что вся страна знала Алексея Петровича Ермолова, героя войны 1812 года и русского заграничного похода. И потому считала, что победитель наполеоновских полчищ должен справиться с какими-то горцами без особой затраты сил и средств.
На самом деле на протяжении всех лет правления Ермолова на Кавказе его войска вели тяжелую и не всегда успешную войну с чеченцами, в ходе которой применялись методы, мягко говоря, не отличавшиеся гуманностью. Для овладения Кавказом, который Ермолов называл "огромной крепостью, защищаемой полумиллионным гарнизоном", генерал применял осадную тактику — строил укрепления в стратегически важных пунктах Чечни, а также приказывал вырубать знаменитые тогда чеченские леса. Ведь чеченцы называли их своим одеялом, под которым легко скрываться от врагов.
Вырубка лесов по сторонам от дорог помогала обезопасить от неожиданных нападений чеченцев войска и транспорт. С той же целью уничтожались деревья вокруг вновь построенных крепостей и редутов. При этом, правда, не принималось во внимание то, что заготовка и сплав леса во время весенних половодий едва ли не единственное занятие, приносившее реальные доходы мирным, не участвовавшим в набегах чеченцам. И потеряв его, они утратили и источник заработка. Мало того, лишенная деревьев земля быстро теряла тонкий плодородный слой и становилась непригодной для обработки и выпаса скота. А это лишь приводило к росту набегов и грабежей.
Однако самым главным средством умиротворения Чечни Ермолов считал страх. В 1819 году, отправляясь в экспедицию по непокорным аулам, он решил предварительно провести образцово-показательную карательную акцию.
"Желая наказать чеченцев, беспрерывно производящих разбой,— писал в своих записках генерал,— в особенности деревни, называемые Качкалыковскими жителями, коими отогнаны у нас лошади, я предположил выгнать их с земель... При атаке сих деревень, лежащих в твердых и лесистых местах, знал я, что потеря наша должна быть чувствительною, если жители оных не удалят прежде жен своих, детей и имущество, которых защищают они всегда отчаянно, и что понудить их к удалению жен может один только пример ужаса. В сем намерении приказал я Войска Донского генерал-майору Сысоеву с небольшим отрядом войск, присоединив всех казаков, которых по скорости собрать было возможно, окружить селение Дадан-юрт, лежащее на Тереке, предложить жителям оставить оное и, буде станут противиться, наказать оружием, никому не давая пощады. Чеченцы не послушали предложения, защищались с ожесточением. Двор каждый почти окружен был высоким забором, и надлежало каждый штурмовать. Многие из жителей, когда врывались солдаты в дома, умерщвляли жен своих в глазах их, дабы во власть их не доставались. Многие из женщин бросались на солдат с кинжалами. Большую часть дня продолжалось сражение самое упорное, и ни в одном доселе случае не имели мы столько значительной потери, ибо кроме офицеров простиралась оная убитыми и ранеными до двухсот человек. Со стороны неприятеля все, бывшие с оружием, истреблены, и число оных не менее могло быть четырехсот человек. Женщин и детей взято в плен до ста сорока, которых солдаты из сожаления пощадили как уже оставшихся без всякой защиты и просивших помилования (но гораздо большее число вырезано было или в домах погибло от действия артиллерии и пожара). Солдатам досталась добыча довольно богатая, ибо жители селения были главнейшие из разбойников, и без их участия, как ближайших к линии, почти ни одно воровство и грабеж не происходили; большая же часть имущества погибла в пламени. Селение состояло из 200 домов; 14 сентября разорено до основания".