Сэм спустился вниз.
— Все. Уходим, — произнес Фродо и закинул котомку за плечи. Отойдя на несколько шагов, он обернулся и, глядя на темные окна, сказал: — Прощайте! — Помахал рукой и (тем же путем, что и Бильбо) быстро зашагал вниз по садовой дорожке. Перепрыгнув низкую ограду, они вышли в поля и растаяли в темноте, как будто их и не было.
У подножия Горки хоббиты остановились, подтянули лямки котомок, тут их и нагнал запыхавшийся Сэм. Тяжеленная торба торчала у него над головой, покрытой старым фетровым мешком — не мешком, во всяком случае, Сэм именовал это шляпой. В полумраке он здорово походил на гнома.
— Небось самое тяжелое мне подложили, — пошутил Фродо. — Каково же улиткам приходится! Всю жизнь со своим домом на горбу!
— У меня еще место есть, и мешок легкий, — пыхтя, как лошадь, Сэм так и горел неискренним рвением.
— Нет уж, Сэм! — вмешался Пиппин. — Ему полезно. Поклажу свою он сам отбирал. Обленился, отяжелел в последнее время наш дорогой Фродо. Маленько скинет вес по дороге, вот и нести полегче будет.
— Пожалели бы вы бедного старого хоббита, — рассмеялся Фродо. — Пока до Заскочья доберемся, я за ивовый прутик прятаться смогу. Пошутил я. Вижу ведь, сколько Сэм на себя навьючил. На следующем привале я с ним разберусь. Ну, — он поудобнее перехватил посох, — что может быть лучше ночной прогулки под звездами? Оставим до ночлега несколько миль позади?
Некоторое время они споро шагали по тропинке на запад, потом взяли левей и пошли полями. Мимо проплывали ограды, рощицы, ночь становилась все темней. Темные плащи делали их невидимыми не хуже волшебных колец. Хоббиты ходят тихо, а если при этом еще и стараются не шуметь, то даже свой брат–хоббит не услышит. Неудивительно поэтому, что ни маленькие лесные зверушки, ни полевые мыши не заметили их.
Они пересекли Водью, маленькую речушку, текущую под ольховыми кронами; прибавив шагу, проскочили через дорогу от Брендидуинского Моста (отсюда начиналось Туково хозяйство) и, забирая на юг, двинулись через Зеленые Холмы. С вершины первого они еще видели, обернувшись, мирно помаргивающие огоньки в далеком Хоббитоне, но скоро эти огоньки скрылись, а потом уже и Уводье потерялось в темноте позади. Фродо помахал рукой на прощанье
— Доведется ли повидать еще когда эту долину? — тихонько вздохнул он.
Впервые хоббиты остановились часа через три. Прохладная звездная ночь по ложбинам и поймам ручьев вывесила туманные занавесы. Березки призрачно белели в темноте, а их темные кроны покачивались над головами путников с еле слышимым шелестом. Перекусили (весьма скромно по хоббитским меркам), пошли дальше и вскоре повстречали скромную приятную дорогу на Задоры и Крепь и дальше, к Перевозу. В отличие от большака, она вилась меж Зеленых Холмов, навещала Залесье и словно поставила себе целью побывать во всех глухих уголках Восточной Чети.
Немного погодя вошли под своды старого высокого леса. Стало совсем темно. Некоторое время хоббиты еще разговаривали, а временами даже принимались напевать тихонько, но постепенно замолчали, а Пиппин начал заметно отставать. Наконец, одолев очередной крутой подъем, он остановился и широко зевнул.
— Я такой сонный, — неразборчиво пробормотал он, — что скоро усну прямо посреди дороги. Время–то, поди, уже за полночь.
— А я думал, ты любишь гулять в темноте, — съязвил Фродо. — Ладно. Особой спешки нет, Мерри ждет нас только послезавтра. Найдем местечко поуютней и остановимся.
— Ветер западный, — повертев носом, сообщил Сэм. — На той стороне холма можно найти затишек. Там и сушняк должен быть.
Сэм прекрасно знал места в радиусе двадцати миль вокруг Хоббитона. Правда, на этом его познания в географии и заканчивались.
Действительно, по ту сторону холма, совсем недалеко от дороги, нашлось и уютное местечко у корней огромной ели, и вдосталь валежника. Скоро под сводами леса заплясал маленький костерок, а хоббиты, посидев у огня, немедленно стали клевать носами. Потом каждый выбрал в корнях подобие норки, завернулся в одеяло, и через несколько минут вся компания крепко спала. О том, чтобы оставить дежурного, никто и не подумал. Чего ради? Что может угрожать хоббиту, хотя бы и ночью, в самом сердце Шира?
Когда костер догорал, старую ель посетили несколько маленьких зверушек. Потом заглянул лис, спешивший через лес по своим делам и остановленный неожиданным запахом.
«Хоббиты! — подумал он и фыркнул. — Оно, конечно, теперь много чудного, но все–таки редко услышишь о хоббите, спящем под деревом. Батюшки! Да их тут целых три штуки! Нет, за этим определенно что–то кроется!»