Еще находясь в столице, Элохим преобразовал себя. Понимая, что стражники даже если и выпустят его, то обязательно доложат отцу, Элохим принял вид посыльного. Этих людей никто не останавливал, так как письма в их сумках были очень важны. Им всегда открывали все дороги и предоставляли свежих скакунов. Но это Элохиму не требовалось. Как только он покинул город, обернулся орлом и полетел по небу. Боливара Элохим уже несколько раз превращал в другое животное. Первые разы давались коню тяжело, но вскоре он привык. Орлом Боливар уже был и поэтому спокойно летел за своим хозяином.
Опустившись на землю уже в Таежных лесах, Элохим опять сменил образ. Теперь он был бродячим кузнецом. Княжич знал, что в дальних деревнях умельцев мало, поэтому кузнецу очень обрадуются. Добравшись до деревни стоящей на самом краю леса, Элохим постучал в двери дома наместника.
— Доброй ночи, уважаемый. Не найдется ли в вашей деревне кров для меня.
— Кров? Конечно найдется, приятель. — Наместник осветил Элохима огнем факела. — А кто таков ты будешь?
— Меня зовут Эльх. Я кузнец.
— А что ты делаешь в такой глуши, Эльх?
— Отец обучил меня всему, что знает сам. Пришло время строить свою жизнь. — Элохим говорил, чуть шепелявя, стараясь ошибаться в словах. Так он хотел скрыть свою образованность, ведь кузнецам она не присуща. — В долине Уссури много кузнецов, а здесь я слышал, их не хватает.
— Правду люди говорят. Здесь нам кузнец очень нужен. Пойдем, я провожу.
Наместник накинул на себя плащ и повел Элохима к кузне. Деревня была небольшая. Не более двадцати домов. Дом кузнеца стоял на окраине. Он был заброшен, но Элохима это не остановило.
— Располагайся пока. Завтра жена принесет тебе чего-нибудь поесть. Все что нужно найдешь в кузне. Там все осталось после смерти последнего кузнеца.
— Смерти? А как он погиб? — Элохим поджег факел и вошел в дом. Он был крепким, но чувствовалось, что в нем давно никто не живет. — Его призвали на войну?
— На войну? Что ты. Какая тут война. Уже лет десять здесь тихо и спокойно. Правда, вот люди иногда пропадают. — Наместник присел на лавку и забил себе трубку. — Кого медведь задерет, кто в тайге заблудится. Места-то тут опасные.
— Да. Я заметил. Жутковато у вас здесь.
— А что делать? Адонаю нужен лес. А где его брать, как ни здесь. Без кузнеца конечно очень трудно. Все пилы да топоры затупились.
— Ты так и не сказал, как погиб мой предшественник. — Перебил наместника Элохим, настаивая на желании узнать это как можно скорее.
— Да как погиб. По глупости своей. — Наместник с грустью выдохнул и затянулся трубкой. — Была у него дочь. Жены не было, а дочь была. Что сталось с женой, я не знаю, он уже без нее сюда приехал. В дочурке он, конечно, души ни чаял. Во всем ей потакал. Но где-то год назад, может чуть больше, пропала она. Кузнец места себе не находил. Всю деревню на ноги поставил. Целый месяц мы ее по лесам да горам искали. Так и не нашли. Обезумел он. Пошел сам искать. Так и не вернулся. Мы его прождали пару месяцев, а потом в погибшие записали.
— Да. Грустная история.
— Грустная не то слово. Что-то не хорошее в здешних местах твориться. Я когда на юг лес отвожу, со многими наместниками общаюсь. И у каждого в деревне подобные случаи есть. Два-три человека за год пропадает, а то и больше. — Наместник докурил трубку и потушив, спрятал ее в карман. — Ладно, пойду я, а тебе с дороги, небось, отоспаться хочется.
Наместник похлопал задумавшегося Элохима по плечу и направился к выходу из дома, но в дверях остановился.
— Конь у тебя добрый. Не похож он на обычного деревенского скакуна. Холеный весь. Я таких даже у рыцарей не видел. Если хочешь сберечь его, на улице не держи. Пусть с тобой в доме ночует. Так надежней будет.
Элохим кивком головы поблагодарил наместника и тот вышел из дома.
Эту ночь княжич не уснул. Он постоянно перебирал в голове рассказ наместника о кузнеце и его дочке. В молодом разуме Элохима все смешалось. Отец, Ману, наместник, дочь кузнеца. Все это было неспроста, и Элохим чувствовал это. Он так и простоял всю ночь, глядя в окно. Когда на улице начало светать к его дому подошло несколько женщин. Они принесли ему еду и воду, а также кое-какое барахло. Элохим был ужасно голоден и, не стесняясь, набросился на крынку с молоком. Еще никогда свежее парное молоко не было столь вкусным как здесь.
— Еще бы. — Гордо задрав нос, ответила на удивленный взгляд Элохима жена наместника. — Наши коровки на чистых изумрудных лугах пасутся. Отсюда и молоко такое вкусное.
— Спасибо вам. — Вытерев рот рукавом, поблагодарил женщин Элохим. — Три дня во рту маковой росинки не было.