Ветров вспомнил крылатую фразу: «Аська — цветок на могиле рабочего времени».
«Может, не отвечать? — подумал он. — Надо заметку закончить». Но от Беляночки пришло еще одно сообщение:
«Ты тут? Признавайся! А то я обижусь и уйду».
Андрей вдруг почувствовал, что ему будет очень грустно, если она уйдет. Даже если всего лишь из аськи.
«Я туточки. Приветики-приветики», — ответил он.
Конечно, по-хорошему, надо было заняться материалом.
«А, ладно! — Он мысленно махнул рукой. — Все равно конференция только в августе. Успею написать».
Морячок. Рад тебя видеть. Обнимаю и целую.
Беляночка. Я прыгаю до потолка от радости. Чем занимаешься?
Морячок. Я бросил все ради тебя!!!
Беляночка. Сибки. Приятно. А что ты бросил? Может, я подберу? Вдруг в хозяйстве сгодится?
Морячок. Поздно. Оно все сгорело синим пламенем!!!
Андрей не переставал удивляться, что делает с людьми Интернет. Вроде бы Беляночка давно обрела для него плоть и кровь. Но у него постоянно возникало ощущение, что в реале с ним общался немного иной человек. Ветров называл это «эффектом пользователя». Мол, персонаж, созданный в Сети, живет своей отдельной жизнью. А пользователь компьютера, стучащий по клавишам, — своей.
Вот и получалось, что на свидания в реале он ходил к Даше. Но она была лишь пользователем. А живая и озорная Беляночка, которая могла прыгать до потолка от радости и так трогательно говорить «сибки», жила только в Сети. Так же как, впрочем, и Морячок…
Беляночка. А как у тебя продвигается то дело, когда человека зря осудили?
Морячок. Ты про Куравлева? Пока никак. Ждем, когда дело придет. Но даже если его выпустят из тюрьмы, не знаю, будет ли хетт — энд. Мужик пережил стресс. Его перемолола наша правоохранительная машина. Это уже совсем другой человек.
Беляночка. Может, тот другой — тоже неплохой человек?
Морячок. Что я могу сказать? Поживем — увидим.
Беляночка. У меня деловое предложение. Я показала твою статью адвокату, он у нас в институте лекции читал. Классный специалист! Зубр! Его заинтересовало. Он готов помочь, и даже бесплатно. Как он сказал: есть дела для денег. И таких у него много. А есть — для души. Я могу вас свести, если ты не против.
Морячок. Да я готов за соломинку хвататься! Если он хочет, то почему бы и нет! Надеюсь, что на том свете нам всем это зачтется!
Беляночка. Если тот свет есть, то обязательно зачтется!
Морячок. А если нет, то получается: и вовсе бесплатно отработали.
Беляночка. Ну почему же бесплатно? Вот освободите вы его — и хорошо ведь будет на душе-то! И каждый раз, как вспомнишь, какое дело сделали, тоже хорошо будет. Значит, не совсем бесплатно.
Морячок. Это идеализм. А мы жалкие, ничтожные, корыстные люди. Нас будет душить жаба, если окажется, что того света нет и свечки мы ставили зря. И вообще лишали себя удовольствия ради каких-то десяти заповедей. Которые на поверку окажутся полной бессмыслицей, если того света нет.
Беляночка. Ты циник.
Морячок. Но ведь я и дорог тебе такой??
Беляночка. Не уверена…
«Ей что-то не понравилось, — мелькнуло у Ветрова. — Надо исправлять положение. Подключаю тяжелую артиллерию: комплименты. Это бьет безотказно!»
Морячок. Просто я хотел сказать, что люблю тебя, милая. Каждый день и час.
Беляночка. Сибки! Негодник! Любую женщину уговоришь!
Еще через день Даша повела Андрея на встречу с адвокатом.
— Может, сначала ко мне? — предложил Ветров. — Успеем еще делами заняться.
— Еще рано.
— Что рано?
— К тебе идти. Боже! Какой ты недогадливый! Осторожней: куда на красный свет идешь?
Адвокат ждал их в своем кабинете на Кузнецком Мосту… Им оставалось только перебежать улицу и дойти до нужного дома…
Даша никак не могла понять: она летит по небу или падает в пропасть?
В ее жизни не было места импровизации. Родители все планировали и расписывали заранее. Например, летом (и обязательно с конца июля до середины августа) ее отправляли в деревню к дедушке с бабушкой. А Даша там тосковала!
Здоровая деревенская пища, ради которой девочку и ссылали в глушь, не шла впрок. Желудок Даши не принимал молока домашней коровы, бабушкиной выпечки и прочих натуральных продуктов!