— Погодите! — Видя, что золотое марево бонов может вот-вот исчезнуть, его воображение заработало в форсированном режиме: — А зачем нам монах?!
— А как — без него-то?
— Послушайте, Люциус, — почувствовав под ногами твёрдую почву, перешёл в наступление Лазар: — Двоюродный брат моего свояка, он художник, работает на производстве этих игрушек. Думаю, — он многозначительно постучал пальцем по краю шлема: — За небольшое вознаграждение, он нарисует для вас — вместо монаха и конфет, всё, что угодно.
— Хм… — Озадаченно потёр лоб его собеседник: — Так уж и любое?!
— Мы и корпус для вас отдельный сделаем, — продолжил наседать на него Лазар: — Из любого материала — на ваш выбор.
— Даже так?!
— Конечно, дорогой мой! Это же наше производство. — Победно улыбнулся он: — Как говорится — любой каприз за ваши деньги.
— Ваше производство? Вы что — сами это всё придумали?
— Раз на нашей земле — значит наше. Разве не так? — И, видя колебания собеседника, продолжил: — По-честному, не буду скрывать от вас, друг мой, её придумали монахи — их монастырь в полусотне километров отсюда. Но земля-то — наша! Значит и всё произведённое на ней тоже наше!
— И производство тоже они развернули?
— Они, но вы не думайте, — поспешил успокоить его Лазар, посчитав, что предназначенный к потрошению денежный мешок опасается за свой эксклюзивный вариант: — Они там редко появляются — производством заведуем мы. Перестроим под вас — никто и не заметит. Сделаем небольшую партию… Вы только дизайн и картинку согласуйте, — кивнул он на пачку банкнот: — А дальше мы сами — даже доставим куда скажете. А оплатите по получению. Сейчас, — администратор снова кивнул на продолжавший распространять золотое марево, шлем: — Только задаток — художнику и мне — я на производство передам, чтобы готовиться начали.
— Заманчиво… Эксклюзивный вариант, да малой партией…
— Да-да-да, именно так — эксклюзивно и мало. Давайте, — он требовательно пошевелил пальцами: — Поможем мы вам.
— А картинки? И корпус? — Вытащив было из шлема меньшую пачку, Сэм протянул ее Лазару, но тот, отрицательно качнув головой, взглядом указал на другую: — Я же рискую, — запихивая боны во внутренний карман, пояснил он: — Монахи да, в своём монастыре сидят, но, бывает, и проверки устраивают.
— И часто? — Провожая глазами пачку, поинтересовался Люциус.
— Как повезёт. Уже недели две как не приходили. Мы вот как сделаем — вы сейчас идите на корабль, а завтра… Нет, лучше послезавтра, я к вам художника приведу. С ним всё согласуете и начнём производство. — Он воровато огляделся: — Эти святоши, они… Ух! Лучше подождать немного, чтобы не лишиться всего.
— Полностью с вами согласен, — закивал Сэм: — А мы здесь, — он обвёл рукой вокруг себя: — Подозрений не вызовем? Может нам лучше отлететь куда ни будь.
— И то верно! Если кто спросит — скажу, что туристы были. Вы на восток летите. Сотни на четыре. Там озёр много — и отдохнёте заодно.
— Так и сделаем, — протянул руку прощаясь Люциус: — Через два дня я вернусь. До встречи, друг мой!
— Буду ждать! — Пожал его ладонь администратор, ощущая приятную тяжесть во внутреннем кармане и совсем не собираясь выполнять только что данное обещание.
— «Пусть возвращается», — думал он, возвращаясь в свой кабинет, расположившийся на самом верху диспетчерской башни и наблюдая отлёт небольшого кораблика: — «Пусть… А мы встречу уж подготовим».
Набрав небольшой номер на своём комме, он, дождавшись ответа с той стороны, произнёс: — Благочинный брат Асимус? Да, это вас, мой господин и брат по вере, недостойный Лазар тревожит… Да, вашими молитвами, брат мой. Спасибо. Спешу сообщить, что в обитель нашу прибыли еретики и грешники. Я, молитвой укрепив волю свою, отогнал их, но они обещали вернуться… Да, на корабле… Через два дня… Взвод братьев?! Спасибо вам, отче! Я буду… Эээ… Алло… Брат Асимус?!
Убедившись, что канал связи разорван, он, положив комм в стол, погладил приятную округлость своего пиджака и, откинувшись на спинку стула, прикрыл глаза, предаваясь сладким мыслям — одна из чертовок, окружавших того хлыща, сильно пришлась ему по вкусу…
— И в заключение, — подвёл итог своему рассказу о переговорах с главой местной администрации Сэм, — я должен извиниться перед молодым господином. Пролюбил я твои денежки… Ну, что поделать, — развёл он руками под дружный хохот собравшихся в кают-компании людей. — Развёл меня этот Лазар, развёл по полной — и деньги взял, и с три короба наобещал.