— Мой друг, за тобой нужен глаз да глаз. Не будь я рядом, тобой мог поживиться не только гигант, на спине которого мне пришлось прокатиться, но и этот великолепный экземпляр снапера. Как ты, казалось бы, опытный наездник, умудрился упасть со своего спрута?
Билли повернулся на голос и увидел невысокого мужчину в странном коричневом балахоне, изрядно заляпанном грязью. Чужак с интересом разглядывал Бетховена, склонив голову на бок и добродушно улыбаясь. Его рука рассеянно гладила костяной гребень на затылке Птицы, а желтоглазая тварь, которая могла бы отхватить руку всякому, кто рискнул бы так вольно с ней обойтись даже в клане Билли, млела от восторга. Мало того, подбежавший от полосы прибоя Конь бестолково разевал рот и шевелил конечностями в точности так же, как он пытался иногда выразить свой восторг неожиданно ранним возвращением хозяина.
Билли мгновенно отскочил на пару шагов от незнакомца и нацелил тому в грудь копье. Собственно, так бы он отреагировал на любое ночное появление человека, а этот мужчина не принадлежал к Племени Хвоща, катался на Ластоногом и запросто подошел к специально выведенным для охраны животным.
— Я убью тебя, даже если ты сам Погонщик Мертвых, старик! — воскликнул Билли и, грозно рыкнув, двинулся к чужаку.
Тот, печально улыбнувшись и неторопливым движением пригладив седую бороду, произнес:
— Новое место, новый народ, а проблема все та же — избыточная агрессивность как единственный механизм адаптации к сложившейся ситуации.
Билли, который счел эту тираду зловредным заклинанием, бросился было вперед, выставив перед собой копье, но тут с ужасом почувствовал, что его ноги плотно спеленаты щупальцами Коня. Мало того, его собственная Птица угрожающе расправила крылья и готовится вцепиться в своего хозяина, защищая чужака!
Цепь происшествий, начавшаяся с удачной охоты на У-Ы, и закончившаяся ударом шлемом о корягу и бунтом личных животных, привела Бетховена к обмороку. Он выпустил копье из слабеющих рук и ткнулся лицом в грязь. Старик подбежал к нему и озабоченно склонился над телом. Однако тут же поднялся и провел руками по лбу, словно стирая собственный испуг ладонью.
— Ему надо поспать. Он устал, голоден, сильно ударился. Кроме того, бедняга никогда не видел существо, принадлежащее к иному племени, чем его собственное. Парню нужен отдых.
Старик достал из складок своего балахона небольшую глиняную фляжку, пальцем разжал конвульсивно сжатые челюсти Билли и влил ему в глотку несколько капель какой-то жидкости. Вскоре дыхание молодого рыбака выровнялось, сжатые в кулаки ладони расслабились. Словно бы обращаясь к неподвижно замершим Коню и Птице, старик сказал:
— А теперь посмотрим, кто в здешних местах поможет нам спокойно перенести тело в безопасное и сухое место. На вас, друзья мои, надежда слабая. Этот дикарь с могучей волей и полным отсутствием мозгов и сострадания окончательно вас загнал. Отдохните пока.
Вскоре поверхность реки забурлила, и на ней показались головы еще более огромных снаперов чем тот, что попытался сожрать беспомощного Бетховена. На спину одного из них старик перенес сладко храпящего Билли, а на спину второго перелетела Птица. Попытавшийся было подраться, а потом сбежать Конь был приведен чужаком буквально за ноздри к самой воде.
— Я понимаю, вековая вражда видов — вещь не шуточная. Только ты нужен будешь своему хозяину по пробуждении. Не хочешь лезть на спину снапера, так тому и быть. Плыви рядом с нами. Но не жалуйся, что вода холодная, а путь не близкий.
Вскоре вся группа отправилась по реке в сторону восточной части топей, редко посещаемой Племенем Хвоща из-за обилия хищных тварей. Но это обстоятельство, похоже, совершенно не заботило старика, устроившегося на спине черепахи рядом с храпящим Бетховеном. Конь с независимым видом плыл рядом, устало храпя, а птица выкусывала блох из своих шерстистых крыльев, восседая верхом на втором снапере. Ее совершенно не смущало водное путешествие. Впрочем, когда ей наскучило неподвижное сидение и она проголодалась, летучая тварь взмыла вертикально вверх и растаяла в светлеющих облаках. Взглядом внимательных спокойных глаз старик проводил Птицу, спешащую на охоту, пока не проснулись Дневные. Он знал, что, насытившись, она непременно вернется к хозяину и легко разыщет их на востоке топей.