Перед причалами лежал, словно отдыхающий кит, баркас с покореженной кормой. Он лежал днищем вверх. Вагр задумчиво смотрел на приставленные к перевернутому судну багры, которыми таинственно исчезнувшие враги Нечистого стащили со всей крепости мертвечину в один гигантский могильник у воды. Лесоруб сказал, пинком ноги отшвыривая в сторону здоровенного краба, тащившего мимо почерневшую лемутскую кисть, все еще сжимающую нож:
— И куда же все-таки запропастились Ушаны, да и все остальные? Неужели вправду, нанесли удар и скрылись, предоставив нам и жителям Бухты расхлебывать гнев всего Зеленого Круга?
— Не знаю. Если и так, то это довольно-таки подлый ход, — Глисс отстегнул медную фибулу и раскрыл руками пошире ворот своей боевой кожаной куртки.
Они стояли на скользких досках причалов, разглядывая безжизненную реку. Никаких следов дозорных Нечистого. Рыбоед, от нечего делать, швырял камнями в огромных ящериц и головастиков, бьющихся в полосе прибоя над изглоданными телами Волосатых Ревунов. На камни пирующие рептилии не обращали ни малейшего внимания. Зато несколько чаек и орлов, задетых метательными снарядами, теперь кружились над ополченцами с громкими криками.
— Прекращай свои дурацкие забавы, Рыбоед! — Аграв выглядел встревоженным. Он ходил вдоль штабелей из тел, помахивая саблей и нервно теребя рыжий чуб. — И что ты не отправился в деревню со своим дядей, клянусь Небесами! Случись сеча, толку с тебя не будет, а вот беспокойства…
Рыбоед не обратил на его слова ни малейшего внимания, продолжая кидать булыжники в дошедших до неистовства головастиков. Глисс, воткнув в доски настила острие копья, обратился к своему маленькому воинству:
— Я не знаю, куда делись существа, заварившие эту кашу. Но я знаю другое: жители Бухты должны быть нам благодарны за то, что мы собираемся встать грудью на пути карателей, прибывших во Флориду по их душу. Поэтому — Рыбоед, собирайся, выбери себе лодку, благо их тут множество, и отправляйся к Четвертому Хозяину. Расскажешь, что видел. Предложи им прислать сюда свое воинство. Думаю, им приятнее будет воевать здесь, на развалинах форта Нечистого, чем под стенами собственного поселения. Я никогда их не видел, но говорят, что воины Хозяина великолепно обучены и владеют какими-то военными секретами. Не просто так же им удалось отразить нападение С’Муги.
— А почему я? — видно было, что Рыбоед рад возможности убраться подальше от места вероятного сражения, но он предпочитал упираться. Была у него такая черта — заставить себя умолять. Глисс мрачно посмотрел на него, и проговорил сквозь зубы:
— У тебя там родственники. Бери любых двоих, сажай на весла. Твоя задача — половчее продумать речь, чтобы Четвертый Хозяин прислал людей.
— У него язык подвешен как надо. Мертвого уговорит, — уверенно сказал Аграв. Вагр, сомневавшийся в дипломатических талантах Рыбоеда и в отваге людей Бухты, промолчал. По его мнению, если появятся каратели, флоридянам не суждено узнать ни о провале рыбоедовой миссии, ни о том, что воины с побережья Лантика промедлили с выступлением.
Глисс, меж тем, закончил составлять план предстоящего сражения. Теперь он отдавал короткие отрывистые приказы, понимая, что времени на обсуждение его плана у ополчения уже нет. Хорош план или нет, очень скоро покажет время.
Три группы по два-три воина староста направил по лабиринтам ходов в разные части крепости. Они должны взобраться на стены и обходить частокол, внимательно следя, чтобы Нечистый не обошел ополчение с флангов и тыла. В конце концов, никто не мешал командиру карательного корпуса высадиться где-нибудь выше по реке, и идти к крепости посуху. В таком случае пришлось бы спешно выдвигать основные силы на стены. Но только вряд ли Нечистому захочется заваливать трупами лемутов собственные рвы и взбираться на стены своей же крепости. Со стороны воды Мертвая Балка намного более уязвима, это врагам должно быть очевидно. Именно здесь находился самый вероятный участок наступления Зеленого Круга.
— Аграв и Вагр, — обратился к побратимам Глисс, задумчиво разглядывая взметенную множеством лап и плавников воду реки. — Скорее всего, они пойдут в атаку на лодках. Подготовьте все эти посудины, болтающиеся у причалов, к сожжению. Думаю, если запалить незаметно и одновременно, это сильно помешает высадке.
— Жалко баркасы-то. У наших рыбаков таких нет. Может, отгоним один в укромное местечко, я как раз знаю такое? — Аграв мечтательно посмотрел на аккуратные посудины, сотворенные умелыми руками союзников Нечистого. Глисс показал ему кулак, буркнув:
— Сожжешь эти, никто не мешает тебе отбить у Нечистого судно по вкусу.
Рыжий отправился выбирать себе помощников. Вагр так же принялся выполнять указание вождя, не вдаваясь в длинные споры. Он лишь подумал: «Не понадобятся нам никакие корабли. Что может горстка ополченцев против обученной армии и своры натасканных для войны лемутов, не говоря уже про некромантов и их колдовские штучки? Все тут ляжем».
Глисс отправил еще двоих ратников в помощь молодому гончару, сторожить ворота. Случись неудача на причалах у основных сил ополчения, придется через них отступать в леса. Принимать бой в узких коридорах значило напрашиваться на окружение.
Староста осмотрел свое поредевшее воинство. Теперь у него оставалось ровно две дюжины бойцов, жалкая горстка по сравнению с той мощью, что могла находиться во второй волне карателей. Еще человек десять под командой побратимов суетились на баркасах и пирогах, заготовляя факелы из весел, обмотанных тряпками.
Однако суровые мужественные лица вселяли надежду, что удастся по крайней мере, дать бой и с честью уйти из крепости. Слабые духом, слишком молодые или напротив, излишне старые, находились теперь у ворот и на стенах форта. Вверившие свои жизни ему, Глиссу, слушались его приказаний беспрекословно, словно он был командиром ополчения всей Северной Флориды времен войны с Народом Хвоща, выбранный на общем собрании колонистов полуострова.
«Надо быть достойным этой чести, — подумал староста, выдергивая копье из досок настила, и медленно бредя вдоль неровного строя своего отряда. — По крайней мере, я с детства ждал этого момента. Теперь вряд ли удастся умереть в своей постели. Зеленый Круг могуществен, а его внушающий страх глава С’Лорн — мстителен. Эта война закончится либо уничтожением всех колонистов, либо… разрушением Круга». Последняя возможность казалось старосте маловероятной, но уныния в душе он не чувствовал. Кровь свободолюбивых предков, заселивших полуостров несколько веков назад, бурлила в его жилах, призывая к самой главной, возможно, битве в истории Флориды.
Меж тем отец Вельд, иир’ова и метс пробирались по лесу вдоль речного берега на север, наблюдая за рекой. За спиной атвианского разведчика висел пучок смолистых факелов. По договоренности с Глиссом он должен был просигналить ополченцам, как только их головной дозор увидит первые же признаки приближения воинства Нечистого.
Один факел — значит движется одна большая лодка, два — большой баркас или же, соответственно, две пироги. Условливаясь с эливенером о системе оповещения, Глисс без комментариев протянул метсу огниво и три десятка тонких факелов.
— На всякий случай, — буркнул староста и, быстро повернувшись, ушел в сторону гавани. Переглянувшись с эливенером, метс повесил на спину связку и двинулся в путь, сжимая в руке саблю. Иир’ова остался безучастен к произошедшему диалогу. Его зоркие глаза ни на миг не отрывались от дальнего поворота реки.
«Интересно, а что будет, если командир карателей действительно высадился на севере, и сейчас двигает свои силы по лесной чаще противоположного берега?» — Северянин с удивлением вертел головой, разглядывая незнакомый лес, весьма не похожий на привычный северный Тайг.
Ему откликнулся эливенер, который быстро восстановил свои ментальные силы и мог находится с обоими своими помощниками в постоянной телепатической связи:
— Тогда нам останется вернуться в крепость и попытаться диверсией в тылу сдержать натиск атакующих.