– Откуда ты знаешь, что от него будет польза? – воскликнул Корнуолл. – А что, если он не сработает? Что, если ты свалишься туда?..
– Попробовать все равно надо, – ответила Мэри. – Раз Оливер считает, что от попытки может быть толк, значит стоит попытаться.
– Давай сначала я, – не отступал Корнуолл.
– Марк, – вмешался Хэл, – ты ведешь себя неразумно. Пусть Мэри попытается. Мы спустим ее в склеп, а если там хоть что-нибудь шевельнется, немедленно вытащим.
– Там, внизу, просто ужасно, – пробормотал Корнуолл. – Сплошная мерзость. А уж вонь!
– Если все получится, – заметил Оливер, – она не пробудет там и минуты. Туда-сюда – и готово…
– Она не сумеет выдернуть клетку, – упорствовал Корнуолл. – Та наверняка тяжелая. Да, она или не сумеет выдернуть ее, или не удержит в руках.
– Мы сделаем крюк, – сказал Хэл, – и привяжем его к веревке. Мэри зацепит им клетку, и мы вытянем сразу и ее, и то, из-за чего разгорелся весь сыр-бор.
– Ты в самом деле хочешь спуститься? – спросил Корнуолл у Мэри.
– Нет, не хочу, – отозвалась она, – да и ты не хотел, но полез. Пожалуйста, Марк, разреши мне попробовать.
– Надеюсь, что мы не промахнемся, – буркнул Плакси, – хотя, по правде говоря, сомнительно, что наша затея выгорит.
Глава 30
Они не ограничились петлей, а приготовили для Мэри сиденье, как на качелях, к которому ее можно было привязать. Рог тоже обмотали веревкой, чтобы он висел у нее над плечом, ибо держать его было весьма неудобно. Таким образом, у нее оставались свободными обе руки и она могла ухватиться за крюк, который прикрепили к еще одной веревке, пропущенной через второй ворот. Наконец пришло время спускаться.
– Мое платье, – проговорила Мэри. – Оно у меня единственное. Если я его запачкаю…
– Ерунда, – уверил ее Хэл, – отстираем.
– А если нет?
– Сними его, – посоветовал Плакси. – Спускайся так. Мы не возражаем.
– Ну уж нет! – воскликнул Корнуолл. – Это уж слишком!
– Плакси, – произнес сурово Хэл, – ты зашел чересчур далеко. Я знал, что скромность тебе неведома, но…
– Прости его, – сказал Джиб, обращаясь к Мэри. – Он у нас бестолковый.
– Откровенно говоря, я не прочь, – промолвила Мэри. – Другого платья у меня нет. Если бы вы…
– Нет, – отрезал Корнуолл.
– Пока ты будешь отмываться, я выстираю его, – сказал Оливер. – Вот увидишь, оно будет как новое.
– Ты чувствовал мою наготу, – проговорила Мэри, глядя на Корнуолла.
– Нет, – проговорил тот сдавленным голосом.
Тогда Мэри подобрала подол платья, обвязала его веревкой вокруг бедер и уселась на сиденье, предварительно обернув лицо куском ткани, смоченным в уксусе, в поисках которого Оливер перерыл все шкафы и шкафчики в замковой кухне: возможно, острый запах уксуса хоть немного ослабит вонь. Затем ее спустили в отверстие. Масса внизу на какое-то мгновение вскипела, но тут же опала. Спуск проходил быстро. Поверхность омерзительной лужи пребывала в непрерывном движении, однако всплесков и выбросов слизи пока не было.
– Действует, – произнес сквозь зубы Джиб. – Рог действует!
– Не волнуйся! – крикнул Мэри Корнуолл. – Хватайся за крюк. Мы спустим тебя еще на фут.
Девушка подчинилась. Крюк находился прямо над клеткой.
– Пора, – сказал Хэл.
Крюк скользнул по двум металлическим прутьям – и зацепился. Джиб, который держал привязанную к крюку веревку, дернул ее и воскликнул:
– Готово!
Корнуолл кинулся вытягивать Мэри. Ему на помощь поспешили другие, и вскоре девушка очутилась на свежем воздухе. Она пошатнулась; Корнуолл поддержал ее и сорвал с лица пропитанную уксусом ткань. Мэри подарила ему признательный взгляд. В ее глазах стояли слезы. Корнуолл осторожно вытер их.
– Ужас, – выдавила Мэри. – Впрочем, ты знаешь, ты же там был. Тебе, наверно, пришлось куда хуже.
– Как ты себя чувствуешь?
– Ничего. Вот только запах…
– Тебе осталось потерпеть совсем чуть-чуть. Сейчас достанем ту штуковину – и все. – Корнуолл повернулся к Джибу. – Так что за рыбину мы поймали?
– Кто ее разберет, – ответил Джиб. – Лично я таких не видывал.
– Вытаскивай ее, пока ничего не случилось.
– Она уже близко, – заметил Хэл, – почти рядом. А Зверь начинает бесноваться.
– Вот она! – крикнул Оливер.
Из отверстия показался крюк, а за ним – диковинный предмет, отнюдь не клетка и не шар. На шар была похожа лишь верхняя его часть.