Действительно, я имел честь просить руки леди Делии! Если не ошибаюсь, в 1902 году… Много раньше, чем она стала супругой сэра Оливера Таффлета. Доктор Форестер тоже не скрывал своих намерений — он делал графине предложение вскоре после кончины его светлости графа Таффлета, это было в одна тысяч девятьсот восемнадцатом!
Так любовь не карманная кража, у нее нету срока давности, — бойко парировала миссис Дик- сис. — Леди хотя в годах, зато состоятельная, ни детишек у нее, ни близкой родни. Мало ли что между вами опять закрутилось…
Миссис Диксис, спица ваша! Верно? — словно из небытия в переполненном помещении возник мистер Честер.
Дьявол, а не человек! — ахнула миссис Диксис. — Вы-то здесь откуда взялись?
Хотел убедиться, что джентльмены благополучны. Заодно показал инспектору дорогу от Энн- Холла к графскому коттеджу, — ответил мистер Честер так, словно речь шла о самом обыденном деле, и добавил, повернувшись к полисмену: — Уверяю, инспектор, миссис Диксис — добронравная женщина, и никогда не будет вступать в дискуссию, если дело не касается ее лично!
Он строго оглядел помещение: наверняка отметил и пыль на плафоне, и недостаточно накрахмаленный передник горничной, и перепачканные дверные ручки — и наконец остановил взгляд на несвежих перчатках лакея; тут же без малейшего колебания отдал ему распоряжение:
Проводите инспектора в угольный подвал!
Инспектор Ньюпорт обследовал разворошенную кучу угля, без труда обнаружил лаз в подземелье — после такого открытия восстановить картину преступления было для сыщика делом техники. Он вооружил лопатами и фонарями обоих сопровождавших его констеблей и откомандировал их в зияющее жерло подземелья, а сам двинулся по предполагаемому маршруту преступника; любопытствующие последовали за ним.
Итак, — вещал инспектор, — предполагаемый преступник действовал по тщательно продуманному плану. Сначала он подбросил чучело волчьей головы под дерево, и сделал это в преддверии ежевечернего выгула собак. Затем проник в дом через угольный подвал. Пробраться в кухню незамеченным он не мог: там суетились кухарка с судомойкой. Тогда некто направился в жилые помещения для прислуги — днем в них никого нет, а двери открыты, — позаимствовал у миссис Диксис острую и прочную стальную спицу, о чем свидетельствуют следы угольной пыли на ручке двери в ее комнату. Двинулся по лестнице наверх, дождался всеобщей суматохи, когда обнаружилась волчья голова, вломился в кабинет и нанес смертельный укол в глаз доктору Форестеру, — инспектор эффектным жестом указал на скрюченное под столом тело.
— Нельзя считать укол смертельным, пока не произведено вскрытие, — заметил доктор Рихтер.
Но инспектор проигнорировал ремарку и продолжил осмотр. Как вообще человек в здравом уме и твердой памяти позволит ткнуть себе в глаз спицей?
Он опустился на корточки, оглядел завернувшийся угол ковра, царапины и следы на полу, сделал знак полисмену, производившему фотосъемку, — кабинет наполнили слепящие вспышки. Похоже, тело несчастного доктора пытались вытолкать в окно, но что-то напугало преступника, он отказался от затеи, запихнул тело под стол и ретировался в одиночку.
Инспектор проверил оконную задвижку — открыто!
Бегло осмотрел подоконник — частично пыль стерта, — поднял раму и, следуя логике преступника, свесился вниз. Возвратив себе исходное положение, инспектор констатировал, что дотянуться до пожарной лестницы из окна вполне возможно, а главное, окно выходит на старое кладбище, то есть в сторону, противоположную саду, куда сбежались к чучелу волчьей головы хозяйка дома и ее гости. Тут же распорядился исследовать лестницу на предмет волокон одежды или отпечатков пальцев — хотя последнее сомнительно. Краска расслоилась и осыпалась, перекладины покрыты ржавчиной. Беда, что убит именно доктор Форестер, сокрушался инспектор, прекрасный коронер: кто способен заставить безжизненное тело заговорить на вскрытии и выступить в суде лучше самого покойного?
Полицейский сержант встал в дверях кабинета, перекрыв доступ всем желающим понаблюдать за дедуктивными построениями инспектора. Они были вынуждены толкаться и вытягивать шеи, пока не пришлось пропустить двух дюжих «бобби» с носилками. Те извлекли тело доктора из последнего приюта, накрыли простыней и унесли, грохоча тяжелыми форменными сапогами.
Наконец дело дошло до свидетельских показаний — инспектор обвел замешкавшихся у двери леди и джентльменов хищным взглядом, но попросил пригласить в кабинет вдовствующую графиню Таффлет и уточнил, все ли предметы на месте.