– Надо предупредить всех наших – добавил я – Седри нанесет ответный удар. И тоже тянуть с местью не станет.
– Он будет не мстить… а скорее пытаться раздавить до полусмерти, чтобы мы сдались, вернули все украденное, а потом сдохли.
– Чего можно ждать в ближайшее время?
– Темных наемников, что примутся убивать и грабить всех, кто связан с ГКР. Обязательно появится чужая разведка, что примется выискивать более глубокие связи между ГКР и прочими. Ударят позже по всем, кто хоть иногда помогал нам. С нашими же врагами тут же заключат временные союзы – помолчав, Бом продолжил – Можно ожидать и нападения на кланхолл. Что еще страшнее – по нам без всякого объявления войны разом ударит несколько агр-кланов. Там полно таких кланов, которым не надо ничего объяснять – просто заплати и укажи на цель. Мы вляпались, Рос. Сильно вляпались. Весь клан из-за нас сейчас ухнет в омут войны.
– Выдержим – вздохнул я – Тем кто пострадает – восполним утраченное, поможем вернуть потерянные уровни, починим экипировку, выдадим денежные бонусы. Бояться больше надо за всех связанных с нами «местных». А таких хватает…
– Только я один как клановый алхимик имею дело с парой десятков поставщиков «местных» – согласился Храбр и оттарабанил по столу тревожную дробь – Плохо дело. Надо как-то угомонить этого Седри.
– Он исчадие тьмы. Приспешник тьмы. С таким не договориться – полуорк покачал головой и развел лапищами – По нашим меркам он скрытый под личиной добропорядочного человека психопат. Такому плевать на любые разумные доводы.
– У нас его коллекция. Мы держим его за япки так крепко, как только возможно – возразил я – Нам просто надо показать свою решительность. Бом… можешь отыскать среди награбленного какой-нибудь не слишком ценный, но яркий и хрупкий предмет?
– Могу. Там полно таких. А что?
– Приготовь один такой. Желательно что-нибудь темное. И достаточно большое.
– Секрет откроешь?
– А тут нет секрета – устало улыбнулся я, тянясь за бутылкой абсента – Мы выставим этот артефакт на площади Героев в Тишке, дадим всем полюбоваться на эту дорогостоящую запретную мерзость, а затем расфигачим ее у всех на глазах на мелкие осколки. Так что выбирай что-нибудь реально хрупкое – колотить молотом по стальному щиту желания нет.
– Это какая же утрата…
– Это отличная идея! – воспрял Храбр – Разобьем темную гадость, получим пару репутационных бонусов от стражи, а заодно Рос толкнет речь с намеком для Седри – сиди мол тихо, гад! Иначе и все остальное твое барахло превратится в пыль.
– Мы крепко держим его за япки – повторил я, поднимая полную стопку – И хватку надо делать жестче, а не слабее. Это заставит его повременить с ответным ходом.
– Он постарается отыскать спрятанное и выкрасть – предположил Док.
– Как один из вариантов – согласился Бом – Ну что, делирики-клирики? Братство?
– БРАТСТВО!
– Да чтоб я так жил – пробормотал озирающийся Бом, сидя на поставленной стоймя огромной винной бочке – Я и предположить не могу, где мы сейчас находимся.
– Как и я – задумчиво отозвался я, глядя перед собой.
Едва я попал сюда, мой взгляд намертво приковало к серой стене с частыми зелеными прожилками была рвано, но, как на мой взгляд очень талантливо нарисована картина. И судя по отчетливо видимым и яростно мерцающим аурам, накрывшим эту картину магическим защитным пузырем, для Орбита она была крайне важна.
Картина была незакончена. Это заметно. Тут не хватает прорисовки, здесь вообще нет кусочка, а вместо солнца черная дыра испускающая золотистые ласковые лучи – не дорисовал еще художник светило. От этого картина выглядит… страшновато. Тревожно. Да и линия горизонта тревожно размыта и мутна. Зато у творца хватило времени на изображение двух фигур, что были расположены не по центру, а чуть левее, неспешно шагая по уходящей вдаль тропе, что буквально утопала в разноцветном тюльпанном поле. Это разноцветье… просто невероятно. Каждый цветок прорисован с невероятной тщательностью и любовью.
Но все равно цветы… их я просто ухватил взором, а затем оставил на периферии и сосредоточился на главном.
Фигуры идущих…
Двое… они будто обернулись на окрик и попали во вспышку фотоаппарат, что и запечатлел их.
Он весь в белой стали, огромный рыцарь в шлеме с поднятым забралом, за которым смутно различимо лицо, и, что самое яркое – его буквально горящие огнем янтарного цвета глаза.
Она… красивая. Очень красивая. Невысокая, с широченной улыбкой на все лицо, белоснежные волосы развеваются в порывах ветра, острые эльфийские уши, милые ямочки на щеках. В одной руке зажат боевой жезл – это узнаваемо сразу, срисовано с реального магического оружия, его близнец в моем рюкзаке. В другой руке посох, что упирается в землю. Посох увенчанный длинным и чуть изогнутым тонким ярко-желтым клыком. Ее лицо… глаза… они незакончены, нарисованы, но не хватает четкости, есть некая мутность, что тоже вызывает какую-то странную тревогу.