– Он провалился в болото, в лесу между Сент-Шели и этими местами, где его вели под охраной.
– Под охраной… – язвительно произнесла Марианна.
Марианна держалась прямо, опершись рукой о край стола, и изо всех сил старалась не давать воли своим чувствам. Сверкая глазами и немного задыхаясь, что было не очень заметно благодаря корсету ее узорчатого шерстяного платья, девушка гневно смотрела на интенданта.
Лаффонт проигнорировал едкое замечание и продолжил:
– Шевалье де Фронсак напал на солдат и убил лейтенанта, который его сопровождал, а также двоих драгунов. Сержант и трое оставшихся солдат погнались за ним и нашли его в канаве, куда он скатился. Была ночь, и для человека, не знающего этих мест… Очевидно, лошадь Фронсака сбросила его в болото. У него были скованы руки. Нашли только один его ботинок.
«Зачем он рассказывает мне все эти подробности?» – подумала Марианна.
– Скованы руки? – вслух спросила она.
Присутствующие не смогли скрыть удивления, а Лаффонт напрягся, мечтая о благовидном предлоге, чтобы удалиться и заняться чем-нибудь другим. Однако он чувствовал своим долгом все же сообщить ей о том, почему случилась трагедия.
– Извините меня, но, когда я впервые увидел здесь, в этом доме, мсье де Фронсака, у меня и в мыслях не было, что он может так низко пасть.
– Насколько низко, мсье интендант? Он разбойник? Или убийца?
– Я не сомневаюсь, что и то, и другое, Марианна, – сурово произнес Жан-Франсуа.
Мать-графиня тихонько охнула, попыталась снова подойти к дочери, но та, как и в первый раз, остановила ее решительным жестом руки. Марианна слушала рассказ о злодействах, в которых обвиняли Грегуара и Мани, о том, как они убивали людей графа, пытавшихся их сдержать, и как оказались в этом охотничьем павильоне, где и погиб Мани. Когда они пришли арестовывать шевалье, чтобы отвезти его в Менд, а затем в Париж, где он предстал бы перед судом, Фронсак устроил этот дикий ритуал, явно позаимствованный им из Нового Света. Девушка слушала пересказ событий, которые разворачивались в течение трех последних дней, и была поражена своим неведением. Почему она ничего не знала о происшедших событиях? Почему никто не посчитал нужным рассказать ей об этом, даже когда она была уже в замке?
– Вы лжете, – твердо заявила Марианна.
Но на самом деле она не чувствовала в себе прежней уверенности. Глядя на суровые лица людей, убежденных в своей правоте, девушка была вынуждена отступить. Герцог де Монкан. Аббат Сардис. Интендант Лаффонт. Наблюдая за тем, как все они прибывали в замок один за другим сегодня утром, она мысленно повторяла: «Боже, только бы не случилось ничего плохого». Но потом Марианна вдруг поняла, что предчувствие не обмануло ее и действительно произошло какое-то несчастье, – достаточно большое, чтобы Жан-Франсуа, на лице которого застыло серьезное выражение, при встрече с ней в коридоре резко свернул в библиотеку.
– Будь мужественной, дочь моя, – мягко произнес Сардис. – На все воля Господа.
– Я в этом не уверена, но мне кажется, что и без вашей воли тут не обошлось! – резко выпалила Марианна, повысив голос.
На лицах присутствующих отразилось изумление, за исключением Жана-Франсуа, который внимательно следил за сестрой, прищурив глаза.
– В любом случае, – изрек Лаффонт, – Грегуар должен был потерять…
Сардис резко повернулся к нему, и тот умолк. В глазах аббата появилась едва заметная укоризна, и он с твердостью в голосе спокойно сказал:
– Мадемуазель де Моранжьяс нуждается в отдыхе. Волнение…
– Я вам запрещаю! – закричала Марианна. – Я вам запрещаю, слышите, запрещаю притворяться, будто вы знаете, что происходит у меня в душе! Я вам…
Жан-Франсуа де Моранжьяс сделал несколько шагов, отделявших его от Марианны, схватил сестру за руку и с силой сжал ее пальцы. Пытаясь оттащить ее от стола, он повторил вслед за аббатом:
– Мадемуазель де Моранжьяс действительно очень устала и от волнения говорит глупости. Она сейчас последует за своей матерью, которая отведет ее в спальню. – Затем его тон изменился, и голос стал мягким и успокаивающим, как будто он принадлежал другому человеку: – Я к тебе приду. Подожди меня.
Изумленная и отчаявшаяся, Марианна кивнула головой. Она не сопротивлялась, да и как она могла сопротивляться? Девушка позволила графине подойти к ней, и та взяла ее за руку, но, конечно, не так крепко, как минуту назад Жан-Франсуа. Она повела дочь прочь от гостей, и та последовала за ней, не вымолвив ни слова и даже не посмотрев на застывшие, словно гипсовые маски, лица.
Когда дверь за ними» закрылась, Сардис сделал знак герцогу де Монкану, и тот вышел, присоединившись к женщинам…