— «Свет Господень», — подытожил Фредрик.
— Он даже называет себя пастором.
Фредрик бросил беглый взгляд на фахверковые дома[3] на площади Кристианиа-торв. Здесь располагались одни из старейших построек в городе, возведенные богатыми горожанами. Сегодня уже никто и не помнит, кем были те люди. Мимо прогремел трамвай, и асфальт под ногами задрожал.
— Я помню «Свет Господень». Это было лет одиннадцать-двенадцать назад. Они выступали с каким-то жестоким протестом, да?
— Да. Против общества, которое, как они считали, находится в моральном упадке, — сказала Ветре. — Они выступали против постройки мечетей рядом с больницами, где делали аборты. Они бойкотировали венчания гомосексуалистов и митинговали рядом с церквями, где служили священники-женщины. Они считали, что Бог нас накажет. Что Судного дня не избежать… Но потом они все-таки успокоились и исчезли. Честно говоря, я думала, что секта распалась.
Они остановились попрощаться перед Стортингом[4] — там, где Кари Лисе Ветре провела значительную часть своей взрослой жизни. Всю жизь на виду у людей. Фредрик подумал: каково это, когда твоя мать — общественное достояние. И действительно ли в этом все дело? Запоздалый детский бунт дочки политика?
— Почему вы называете это сектой?
— Потому что это и есть секта. Они верят, что владеют абсолютной истиной. У них сильный лидер. Они изолированы от окружающих. Считают себя пророками Судного дня.
Перечисляя каждый пункт, Ветре загибала пальцы.
— Это все как будто взято из учебника. Вы считаете, это хорошее место для воспитания детей?
И, не дожидаясь ответа, она протянула руку.
— Ну что же. Мне еще нужно выиграть выборы. Спасибо за вашу помощь. Мы это очень ценим. И мой муж, и я.
Она улыбнулась, точь-в-точь как по телевизору.
Глава 5
Пахло плесневелой землей и жареным беконом.
Фредрик открыл окно на застекленном балконе и, прищурившись, посмотрел вниз на узкий двор. Его окутал прохладный летний воздух, и грудь покрылась мурашками. Он перегнулся через балконные перила, двумя руками поднял хлипкие цветочные ящики и поставил на бетонный пол. Вонючая коричневая жидкость потекла между пальцев ног. Растения, на которых под летним солнцем должны были появиться сиренево-синие и красные цветы, поникнув, безжизненно свисали с ящиков. Стоял ранний июль.
В стекле балконной двери Фредрик увидел свое отражение. Из одежды на Фредрике были только светлые джинсы. После подъема ящиков заболело колено, и он заметил, что хромает. Лицо Фредрика было вытянутым, с очерченными скулами. Тонкие усы, пережиток молодости, загибались к уголкам рта. Он сбривал их пару раз, но никак не мог привыкнуть к своему образу без них. Из-под густых бровей смотрели узкие глаза. «У тебя взгляд старого лабрадора, — сказала она ему, когда он лег на нее снова. — Невозможно отказать». Он знал, что она любит собак, но ему не нравилось, когда его сравнивали с ними.
Фредрик остановился в дверях кухни. Последний раз он стоял как гость в собственном доме очень давно. Фредрик жил один, но его дом был не похож на холостяцкую берлогу. Столешница была чистой, посуда стояла в посудомоечной машине, а пустые бутылки сложены в полиэтиленовые мешки. Стены выкрашены в белый цвет, кроме «фартука» над плитой, выложенного в шахматном порядке кричаще-яркой оранжево-красной плиткой. Это была ее идея. Когда она уехала, Фредрик снял плакаты с Эйфелевой башней и дымчатой кошкой с лорнетом. Фредрик хотел повесить свои, новые. Желто-черная нарисованная от руки афиша: «Роллинг Стоунз» на фоне Альтамонтского парка[5] в 1969-м. Фестиваль на острове Калвойя[6]в 1977-м, где хедлайнером были «Смоуки» со спускающимся с неба самолетом. Но пока что стены пустовали. Она снова была здесь.
Она стояла у плиты — с ровной спиной, переходящей в большие круглые ягодицы. Он остановил взгляд на ее белых широких половинках. Одна из них была все еще красной. От ягодиц, как от устойчивого округлого основания якоря, вверх поднималась самая красивая часть ее тела. Анатомически идеальный изгиб поясницы с тонкой талией, напоминавшей по форме виолончель. Годы и беременности не прошли бесследно для ее тела: округлили его и оставили некоторые следы, словно волны в источенном кремне. «В самом соку», — разглядывая ее, прищурившись, подумал Фредрик.
— Что ты там разглядываешь?
Она перекинула волосы, небрежно собранные в хвост, через плечо, послав Фредрику подозрительный взгляд.
— О чем задумались, господин Бейер?
3
Тип здания с характерной расшивкой стен, возводимый по каркасной технологии. Распространен в Германии и странах Северной Европы. —
5
Имеется в виду Альтамонтский рок-фестиваль 1969 г., местом проведения которого стал расположенный в Калифорнии Альтамонтский гоночный парк.