Все в мире было привычно и замечательно.
Внизу под деревьями тоже появилась красненькая «птичка». Она угнездилась на затылке валявшегося на обочине дороги мертвого велосипедиста и, растекаясь, ежесекундно увеличивалась в размере.
Над дымящейся лужицей крови, словно желая напиться, склонил нежно-фиолетовую головку странного вида цветок с красивыми разлаписто-махровыми листочками.
Дура Лекс, или Убийство как профессия
Глава 1
Франт восседал в ресторации «Большой Урал», наслаждаясь и отлично сервированным овальным столом, покрытым хрустящей, накрахмаленной до синевы скатертью, и роскошным ужином, состоящим из омаров в белом вине, и легкой танцевальной музыкой, умело добываемой из своих инструментов музыкантами в солидных черных фраках. А сиреневые «бабочки» на их манишках вообще вызывали у Франта чувство, сходное с восторгом.
Добавляла хорошего настроения и та немаловажная мысль, что все это великолепие не стоит ему ни рубля, даже платить за ужин не придется. Такая приятная традиция. По пятницам, когда он сюда наведывается, ресторанный счет оплачивает здешняя «крыша».
Вон за крайним столиком у эстрады сидит ее рыжеволосый представитель, носящий смешную кличку Цыпа. По мнению сорокалетнего Франта, слишком уж тот розовощек и молод, чтоб контролировать такой солидный кабак, но нынче ведь все перевернулось с ног на голову. Желторотые юнцы и бывшие «шестерки» вес набрали, такими делами заправляют, о которых раньше и «паханы» не мечтали в пьяном угаре. Беспредел, в общем. Гримасы нарождающегося капитализма. Заработанный в лагерях и тюрьмах авторитет ни черта уже не стоит, сейчас достаточно заиметь «шпалер», чтобы тебя зауважали.
Рыжий детина за крайним столиком, похоже, с пистолетом даже спать ложится. «Вон как левый локоть нагло оттопырен! – Франт кривовато-пренебрежительно усмехнулся. – Форсит малолетка! Зоны, по ходу, еще не нюхал, а то бы поостерегся двести восемнадцатую статью цеплять. Ведь пять лет строгой изоляции ломится».
Сам Франт брал оружие исключительно только на дело и даже держал его подальше от греха – в автоматической камере хранения железнодорожного вокзала. Береженого Бог бережет. Франт не амбициозный щенок, а битый волчара. Пятнадцати лет в общей сложности за колючей проволокой с него вполне достаточно, более «залетать» охоты нет. Нахлебался баланды на всю оставшуюся жизнь, до блевотины. Пускай глупые малолетки зря рискуют, а ему лагерная «романтика» уже давно без надобности.
Никогда уважающий себя Франт не стал бы пахать на этого сосунка Цыпу, если б не стечение обстоятельств. Год назад погиб его работодатель Хромой при разборке с конкурирующей бандой «Каратисты Урала». Последние с этого поиметь так ничего и не успели. Начавшаяся кровавая бойня уничтожила обе враждующие группировки. Франту тогда даже не хватило времени вникнуть в ситуацию и принять посильное участие в междуусобице, как он лишился хозяина. Но «Большой Урал» недолго оставался без «крыши». Тут мигом нарисовался этот Цыпа с целой кодлой таких же зеленых мордоворотов. Конечно, свято место пусто не бывает.
Уже успевший привыкнуть к регулярным контрактам на «ликвиды», дававшим хороший постоянный доход, Франт, подавив в себе самолюбие и гордость, предложил свои специфические услуги новому «куратору» кабака. К его удивлению, Цыпа воспринял его жертву как должное и пообещал посоветоваться с неким шефом по вопросу трудоустройства киллера. Слово, видать, сдержал, сообщив Франту через неделю, что все катит в елочку и тот может твердо рассчитывать на благополучное продолжение контрактных отношений. А еще через пару дней Франт получил от Цыпы проверочный заказ. Качество выполнения «ликвида» не вызвало нареканий со стороны новых хозяев, и он снова заимел привычную постоянную работу. Все оказалось даже легче и проще, чем при Хромом. Нужно было всего лишь в последнюю пятницу месяца появляться в «Большом». Заказ поступал через Цыпу в обыкновенном почтовом конверте. Там находился необходимый набор: фотография «клиента» с домашним адресом и три тысячи гринов гонорара. Иногда на фото была проставлена цифра – желательный срок исполнения приговора. Эти цифры Франт воспринимал за чистой воды пижонство, но, дорожа своей незапятнанной проколами репутацией, неукоснительно старался им следовать.
Вздохнув, Франт отвел взгляд от пузатенького графинчика с водкой. У него был принцип, который он сам считал глупым, – до получения задания не принимать за воротник ни капли спиртного. А сегодня рыжий детина, как будто специально тянет время, проверяя этот старый принцип на прочность. Но не на того, мальчишка, напал! Франт откинулся в кресле, чтоб быть подальше от соблазнительно-манящего хрустального сосуда, и демонстративно-равнодушно закурил.