Получив в дежурке свои карманные вещи, вышел на воздух. Со скамейки порывисто поднялась Лена:
– Женя! За что тебя арестовали? Нелепость какая!
– Было задержание, а не арест. До выяснения... Откуда узнала?
– Хозяйка квартиры сказала. У тебя обыск делали. – Лена виновато улыбнулась. – Все еще дуешься? Но пойми, пьяный ты напомнил бывшего мужа, и я прямо сама не своя стала.
Чтобы привести мысли в относительный порядок, несколько часов провел у Лены. Объяснять ей ничего не понадобилось – взаимные ласки не оставили времени ненужным словам.
Приняв решение, ближе к вечеру от Лены ушел, пообещав завтрашнюю встречу.
Трехэтажку Ворона я помнил. Правда, не знал его этаж. Оплывшая бабуля на скамейке перед подъездом указала нужную мне квартиру.
Дверь открыл Ворон. У него было помятое лицо с гримасой недовольства. Провел меня в комнату.
– Садись, – вяло махнул на широкую кушетку. – Где загулял? С Мохнатым не виделся?
Ворон поднял с пола початую бутылку лимонной водки и приложился из горлышка.
– Знобит что-то. Греюсь вот. Не желаешь?
– Давай о деле. Ты в курсе, что Мохнатый в розыске, оборвался из колонии. Кстати, сидел за изнасилование малолетки.
– Шутишь!
– И не думаю. Мохнатый засвечен, битая карта, с ним нужно кончать. Если его повяжут, потянет и нас под «вышку» – «мокруха» на группе. Забыл музейного сторожа?
Как ни туп был Ворон, я сумел ему втолковать, что при живом Мохнатом жизнь для нас станет сплошным ожиданием ареста.
Уходя, велел передать Мохнатому, что буду в девять вечера в городском сквере.
– Не дрейфь, братишка! Всю работу беру на себя. Ты только грамотно организуй «стрелку», чтобы он пришел, не заподозрил ничего. Усек?
Ворон вяло кивнул и снова жадно припал губами к бутылке.
Время я решил зря не транжирить – до условного часа осталась какая-то минутная сотня.
Зашел к себе на квартиру и, прихватив из тайника подаренный Мохнатым стилет, направился в сквер. Символично – сегодня подарок, видимо, вернется к прежнему хозяину...
Сквер был пустынен, над раскатистыми тополями и акациями повисла тревожная тишина. Сквер, хоть и в центре города, пользовался дурной репутацией, и вечерами прохожие обходили его стороной, на чем и был построен мой расчет.
Устроился на небольшом возвышении в сени тополя, чтобы иметь возможность, оставаясь незамеченным, обозревать окрестности.
Предосторожность не оказалась излишней – вскоре увидел на главной аллее Мохнатого в сопровождении Ворона и Мороза. Их нетвердая походка свидетельствовала, что они изрядно набрались для храбрости.
Достал стилет и, зажав в кулаке, спрятал клинок в рукав. Хотел обернуть рукоятку носовым платком, но передумал – она была сработана докой в своем деле – шероховатой и мелко-ребристой. На такой поверхности пальцевые отпечатки не остаются.
Ну что ж, пора играть ва-банк. По ходу, эти дешевки на стороне Мохнатого, что говорит только об их низком интеллекте или вообще об отсутствии оного.
Я был уверен, что при необходимости справлюсь с этими наивняками, даже если они достаточно трезвы и сохранили реакцию. Другого выхода для себя я не видел – концы надо безжалостно обрубить, если не жажду по новой очутиться на нарах.
Давно заметил, что курящий человек выглядит со стороны несобранным, почти беспечным, а следовательно, неопасным.
Прижег сигарету и, когда кончик ее малиново зарделся, неторопливо вышел на аллею и направился к своим бывшим подельникам.
Увидев меня, они пошли навстречу. Противный хруст гравия под их тяжелыми шагами почему-то вызывал у меня холодок по спине. Неужели боюсь? Обнадеживал тот момент, что они прилично отдалились от кустов, где сидел в засаде Мохнатый. Значит, на крайняк, схлестнуться придется только с двумя. И то вперед.
– Привет, Индивид! – дыхнул перегаром Мороз, подходя вплотную. – Значит, на Мохнатого бочку катишь? В лидеры захотел? Гляди, пупок надорвешь...
– С пьяным дебилом базарить не о чем, – я наклонился и выплюнул сигарету ему под ноги.
Это движение спасло меня. Занесенный Морозом кастет со свистом рассек воздух, только чуть оцарапав мне висок.
На чистом автоматизме я выбросил правую руку со стилетом и утопил его трехгранное жало в солнечном сплетении Мороза. Тот распахнул рот в немом вопле, зрачки его закатились, и Мороз бесчувственным кулем ткнулся в траву.
Крутнувшись на каблуках, развернулся к Ворону. Попытки к нападению он не предпринимал, Я наотмашь ударил ладонью по студенисто-дрожащему лицу.
– Продал, сука! Где Мохнатый?
– Это Мороз подмутил! Я за тебя, гадом буду! Мохнатый поджидает выше по аллее.