Тенгиз вернулся в гостиную, бережно пряча увесистый сверток из туалетной бумаги во внутренний карман пиджака.
Осознав, видно, что наступает последний логический акт, Грин вдруг резко встрепенулся:
– Монах! Мы же в зоне почти кентами были! Я тебя всегда уважал – потому и Двойку замочил!
– Не понял! – признался я, подняв брови.
– Ведь с таким же успехом мог кончить и тебя! – заявил солагерник. – Если бы подложил «шип» не Двойке в карман, а тебе!
– Так это ты метил карты? – врубился я наконец. – А почему проигрался в таком разе?
– Лишь только трефи успел наколоть и ставки кончились! – сознался Грин, скорбно поджав губы.
Похоже, все еще остро переживал из-за того неудавшегося шулерства. Нет, какая же все-таки у бандюг странная логика! Нагло предъявляет мне свою подлость, как чек к оплате! Просто уму непостижимо!
– Ну, что тебе сказать?.. – Я посмотрел в серо-синие глаза бывшего приятеля долгим прощальным взглядом. – Улыбнись перед смертью, браток. В иной мир надо весело идти! Цыпа, мы с племянником в машине подождем. Заканчивай тут аккуратненько!
На ночной улице все было спокойно. Решив, что в ребятах надобности больше нет, я отправил их «волжанку» с рейдом по нашим заведениям. Пора мальчикам возвращаться к их прямым обязанностям – вышибал и охранников.
Устроились с Тенгизом на заднем сиденье «мерса», Цыпы все не было.
– А я узнал твой голос, – сообщил я, закуривая. – Это ведь ты мне по телефону угрожал?
– Не только. Стрелял тоже я, – белозубо улыбнулся Тенгиз, словно ожидая похвалы.
– Из винтовки Драгунова? – уточнил я, вспомнив баллистические потуги Цыпы и втайне желая, чтоб он ошибся.
Вот тогда я над ним вдоволь посмеюсь! Тоже мне, криминалист нашелся!
– Точно. С оптическим прицелом, – кивнул, развеяв мои слабые надежды, Тенгиз и добавил неожиданно: – Завтра – точней – уже сегодня, я должен был по приказу дяди взять прицел уже пониже... Слава Богу, мы не успели принять грех на душу. Дело закончилось без крови.
Я с любопытством глянул на типа, еще вчера нагло планировавшего сделать из моего милого чайника простой дуршлаг.
– Интересно! Ты думаешь, Цыпа сейчас чем там занимается? В картишки играет?
– А это уже ваши проблемы! – жестко отрезал Тенгиз. – Мы к смерти Грина никакого касательства не имеем! Так что давай больше не будем об этом!
– Ладушки! – усмехнулся я. Это ж надо – какие армяне, оказывается, мутнорылые.
Разговор с их смуглым представителем наглядно показал мне кавказский сплав коварства с чистоплюйством.
Наконец появился улыбающийся до ушей Цыпа. Уселся за руль, ну прямо пыжась от самодовольства. Обернулся к нам.
– Вот ты, Евген, вечно говоришь, что я совсем непредусмотрителен! – загадочно начал он, поблескивая глазенками. – А нынче я оказался продуманней тебя! В натуре!
– Ты это о чем? – Я приготовился с серьезным видом услышать какую-нибудь очередную его глупую лажу.
– Ни ты, ни Тенгиз не просекли, что у Грина ведь могли еще изумрудики остаться! А вот я просек!
– И что дальше? – спросил я чисто для проформы и ощутил легкий приступ тошноты, так как все уже понял.
– А вот! – радостно и гордо сообщил соратник, протягивая мне раскрытую ладонь. – Еще целых шестнадцать камушков! – Увидя выражение моего лица, обиженно добавил: – За кого ты меня держишь, Михалыч? Разве ж я не понимаю? Я их сразу культурно помыл. Даже под горячей водой! Глянь сам – ни капли крови!
– Молодец! – откашлявшись, похвалил я. – Отдай Тенгизу – он любит, когда без крови...
На следующий день проснулся от трели телефонного звонка. Дотянулся до аппарата на ночном столике и рявкнул в трубку:
– Опять, Цыпа, выспаться не даешь?! Где горит?
– Ой, простите, Евгений Михайлович! Я позже перезвоню, – услышал я хорошо знакомый милый голосок.
– Пустяки! Мари, ты где? Из Тагила звонишь? И почему так официально?
– Я здесь, Женя, в клубе. Вернулась и готова, если ты не против, приступить к своим прежним обязанностям – прямым и косвенным...
– Замечательно! А что со свадьбой? Можно поздравить? – невинно поинтересовался я.
Ответом мне был тяжелый вздох и наигранно беззаботный голос:
– Ерундистика все это, Женя! Не стоит даже и вспоминать! Он такой же, как все, оказался. Поматросил – и бросил.
– Но это ведь крайне неинтеллигентно! – возмутился я, мысленно усмехаясь. – Может, разобраться с ним? Надавить морально и физически! Цыпа у меня как раз от безделья мается...
– Нет-нет, что ты! – искренне испугалась Мари, тем полностью выдав свои настоящие чувства. – Не трогайте его, пожалуйста! Он мне совершенно безразличен!!!