– Заставляете себя ждать, Евгений Михайлович! Уже четыре минуты шестого. Надо уважительно относиться не только к личному, но и к чужому времени. Никак не предполагал, что такой известный в городе бизнесмен столь бесцеремонен. Присаживайтесь, пожалуйста, не торчите столбом. И дверь прикройте за собой. Разговор у нас предстоит строго конфиденциальный – поэтому я и час такой неурочный назначил.
– Очень любопытно. – Я сел на указанное место и, чтоб скрыть некоторое раздражение, неторопливо раскурил «родопину», из принципа не спросив на то разрешения у хозяина кабинета. – Вы меня неплохо знаете, как понял, а я вот вас – нет. Как прикажете к вам обращаться? Гражданин Назаренко?
– Зачем же так строго и официально? – неприлично вопросом на вопрос отозвался рыжий хмырь, поблескивая на меня своими серо-зелеными глазами. – Обращайтесь ко мне совсем просто, но со вкусом: господин старший пристав. Возражений не имеете?
Я счел за лучшее промолчать – терпеть не могу, когда меня пытаются сбить с панталыку шуточками-прибауточками, сильно смахивающими на банальные подначки. Если не на прямое издевательство.
– Молчание – золото и знак согласия, – усмехнулся старший пристав и вдруг стал совершенно серьезен. – Хорошо, Евгений Михайлович! Вы человек, как известно, деловой и на дух не переносите пустой треп. Я, кстати, тоже человек дела. Поэтому, более не мешкая, к делу сразу и перейдем. Возражений не имеете?
– Принципиальных – нет. Беспринципных, кажется, тоже. – Я прикурил новую сигарету от старой и одарил собеседника своей коронной доброжелательной улыбкой. – Внимательно вас слушаю, господин старший пристав.
– Вы, никак, нервничаете? – ухмыляясь, сочувственно полюбопытствовал хозяин кабинета. – Может, водички в стаканчик плеснуть? – и потянулся к графину на столе, не сводя с меня тяжелого, напряженного взгляда.
Эти явные несоответствие и несогласованность мимики, голоса и глаз меня не столько удивили, сколько насторожили. По всему видать, Назаренко – мужик далеко не простой, палец ему даже на секунду положить в рот нельзя. Враз откусит, гад.
– Боюсь, что сильно разочарую, но нервничать совсем не в моих правилах, – спокойно выдержал я давящий взгляд этого задрипанного гипнотизера-самоучки. – А что курю слишком часто – так это всего лишь привычка. Весьма вредная, согласен.
– Привычка – вторая натура, – понимающе кивнул старший пристав, вновь надевая казенно-официальную маску. – Заканчиваем пикировку, уважаемый Евгений Михайлович, и начинаем говорить по существу. Вы догадываетесь, зачем я вас пригласил?
– Понятия не имею, – искренне пожал я плечами. – Скорее всего откопали какое-то нарушение финансовой дисциплины. Безусловно очень незначительное, раз я не в курсе.
– Правильно, но не совсем. Нарушений у вас хоть отбавляй. И вы, естественно, отлично о них осведомлены. Иначе и быть не может, так как все они – крупные... Даже по вашим меркам.
– Что конкретно налоговая инспекция мне предъявляет? – спросил я, начиная уже, признаться, терять самообладание с этим наглючим прохвостом.
– Если бы я собирался что-то предъявлять, уважаемый Евгений Михайлович, то вызвал бы вас в рабочее время. Логично? – Хозяин кабинета, не вставая со стула, потянулся к сейфу справа от себя и открыл толстую стальную дверку. – Просто хочу поделиться кое-какой информацией. Вот, полюбопытствуйте!
На стол передо мной бесшумно легли несколько машинописных листков, аккуратно скрепленных булавкой.
Это оказалась оперативная разработка по основным питейным точкам нашей многопрофильной фирмы. Особый упор был сделан на бар «Вспомни былое», где алкогольная продукция продавалась только в розлив. Указывалось, что вся реализуемая через бар водка – «паленая». Самодельная то бишь. Особенно мне не понравился тот факт, что приводились даже госномера «ЗИЛ-130», на котором Фрол еженедельно поставлял из Верхней Пышмы в пивную двадцать пять ящиков алкогольного суррогата под фальшивыми этикетками «Русской» и «Московской» водки.
– На минуту предположим, что так все и обстоит на самом деле, а вы-то здесь каким боком? – Я небрежно бросил листочки на стол. – Это прерогатива полиции, а совсем не инспекции. Или в вашей конторе собственная оперативная служба появилась? Каким образом к вам попали эти сведения? Ветром надуло?
– Это уже совершенно никакого отношения к делу не имеет! – отрезал старший пристав, пряча листки с компроматом в стальное чрево сейфа и старательно запирая его на кодовый замок. – Главное, Евгений Михайлович, что сегодня данная информация находится у меня, а завтра, ежели не договоримся, она попадет в другое ведомство, где с вами будут разговаривать уже по-другому...