Теперь братья заулыбались: стало ясно, что старичок шутит. И Коля осмелел:
— Вы почему сегодня на работу не пошли? И вчера тоже.
— Ого! — воскликнул старичок и вдруг грозно нахмурил брови. — А у вас есть документы, чтобы меня допрашивать?
— Какие такие документы? — растерялся Саша, а Коля начал поворачиваться к старичку боком, чтобы легче было убегать.
Жмурик на всякий случай тявкнул и вопросительно посмотрел на своих друзей.
— Нет документов? — наступал старичок и всё хмурился.
— Мы школьники, — не очень уверенно сказал Саша.
Он не совсем понимал, чего хочет этот человек. Коля стал незаметно подёргивать брата за штаны, намекал, что надо удирать.
И тут старичок засмеялся. Весело, раскатисто.
И сквозь смех всё выкрикивал:
— Ах, арбузики! Ах, карапузики!
— Мы пойдём, — решительно сказал Саша.
Старичок разом оборвал смех и воскликнул:
— Вот так раз! Обиделись? Ну-у-у-у… — Он тянул свое «ну», наверное, целую минуту. — Как же так вы пойдёте? Мы ведь ещё и не познакомились как следует. Я даже не знаю, как вас зовут. «Арбузики да арбузики», а на самом-то деле вы человеки. И у вас, я думаю, есть имена. Есть?
— Есть, — сказал Коля и сделал шаг поближе к старичку.
— Ну, тогда вы рассказывайте мне о себе, а потом я расскажу вам о себе. Идите сюда в беседку. У меня в кармане полная коробка леденцов.
Братишки, подталкивая друг друга, сначала робко, а потом посмелее двинулись к старичку. И верно, он открыл перед ними коробку с разноцветными ароматными леденцами.
Но братишки люди серьёзные, не малышня какая-нибудь. Они смотрели не только на леденцы. Теперь они хорошенько разглядели и старичка. Вблизи его лицо было добрым, и глаза под клочковатыми бровями смотрели приветливо, даже ласково. Теперь-то ребята поняли, что он только прикидывался грозным. Шутил. Хороший дедушка, даже и не очень старый.
— А Жмурику можно дать один леденец? — спросил Коля.
— Обязательно можно, — разрешил старичок.
Рассказывать такому человеку о себе оказалось легко и просто. Теперь старичок не хмурился и не щурился. Он понимающе кивал и вообще вёл себя так, будто беседовал с равными.
Братья назвали себя, сказали, где они живут и какая у них фамилия. Саша сообщил, что закончил два класса и сейчас его уже можно считать учеником третьего класса.
— А меня второго, — вставил Коля с радостью и важностью.
Еще Саша сказал, что каникулы у них с братом начинаются неудачно: они не попали на летнюю площадку.
— Это Спиридонов прошляпил, — вставил Коля вспомнив мамины слова.
— Какой такой Спиридонов? — заинтересовался старичок.
— Один бюрократ у мамы на работе, — пояснил Саша. — Но мама сказала, всё равно добьётся.
— А где работает мама? На заводе?
— Ага. Она у нас крановщица. А папа шофёр. А еще мама сказала, будет добиваться, чтобы нас в лагерь взяли. Хоть мы ещё и не пионеры, нас в лагерь всё равно должны взять.
— У меня уже и барабан есть, — сказал Коля, — я умею играть походный марш.
— Но всё равно мы сейчас неорганизованные, — с грустью признался Саша. — Вы знаете, что такое неорганизованные дети? Это значит, что мы ни в какой организации — ни в школе, ни на площадке, нигде.
Старичок поджал губы и покивал.
— Знаю, арбузики, знаю. Представьте, я тоже неорганизованный. Да, да. Сорок лет я был организованный и аккуратно ходил на работу, а теперь вот вышел на пенсию. Вот поэтому-то я в рабочее время сижу и греюсь на солнышке. Теперь вы поняли?
— Вам без работы скучно? — догадался Саша.
— Да, — сказал старичок. — Чего-то не хватает. Солнышко замечательное, журнал интересный, вы милейшие ребята, а мне чего-то не хватает.
— А вы пойдите обратно на работу, — подсказал Коля.
— Нет, — возразил старичок, — я теперь уже не работник, я пенсионер. Пенсионеры отдыхают. Вообще-то это очень хорошо, это чудесно устроено в нашей стране. Если человек честно работал всю свою жизнь, под старость ему говорят: «Вот теперь ты отдыхай, посмотри на плоды своего труда». И платят деньги.
— Вы не работаете, а вам платят деньги? — удивился Коля.
— Да. Называется: пенсия.
— Ну нет, — сказал Коля, — я бы не стал брать деньги, если не заработал.
— Ты не понимаешь, — сердито сказал Саша. — Это за то платят, что раньше всю жизнь честно работал. Вот и… вот он… — Саша замялся, потому что не знал, как назвать старичка.
А старичок понял это и подсказал:
— Меня зовут Карп Иванович.