свинья не свистит!»
Наступившую тишину прервали аплодисменты.
Вот другой эпизод, характеризующий находчивость Дурова.
Афиши оповестили петербуржцев о его предстоящих гастролях в
цирке Чинизелли. Но этой рекламы ему показалось недостаточно.
И на Невском проспекте появилась щегольская коляска, в которой
восседал гастролер. В том не было бы ничего удивительного, если
бы он широким жестом не раскидывал медали с собственным изо¬
бражением.
Мальчишки, бежавшие за коляской, да и взрослые зеваки на
тротуарах спешили подобрать эти забавные медали размером с зо¬
лотой десятирублевик. На улице вскоре образовалась такая толчея,
что остановилось движение. Вмешательство полиции вызвало еще
большую кутерьму.
На следующий день Дуров предстал перед градоначальником
генералом Грессером. Произошел такой диалог:
— Вы разбрасываете по городу какие-то штучки, похожие на
монеты, со своим изображением. Правда ли это?
— Правда, ваше превосходительство...
— Какая цель ваших демонстраций? — насупился генерал.
— Просто хочу оставить петербуржцам нечто осязаемое о себе.
Позвольте, ваше превосходительство, предложить вам один из таких
жетонов.
— Благодарствую, я уже имею...— генерал кивнул на свой
стол.— Прошу вас положить этой памяти предел. Вы вносите сумя¬
тицу, творите сумбур... Есть у вас еще эти штучки?
— Есть, ваше превосходительство!
— Так потрудитесь их выбросить.
— Слушаюсь...
Дуров ушел от градоначальника и в тот же день снова раз¬
брасывал свои медальки.
Вновь пришлось явиться к Грессеру.
— Вы что же, издеваться надо мной вздумали?
— Простите, ваше превосходительство, я не понимаю вас?
— Опять расшвыривали свои штучки!
— Да, ваше превосходительство, но я считал своим долгом вы¬
полнить ваше распоряжение.
— ??!
— Вы приказали выбросить остаток, вот я и выбросил все что
было...
И последний пример. Случай почти анекдотический, с драмати¬
ческим началом и комедийным финалом. В нем с особенной силой
проявилась противоречивость натуры Анатолия Дурова: непосред¬
ственность чувств и расчетливая воля и, наконец, неизменный, все¬
побеждающий юмор.
Артист шутливо назвал этот случай «Дуэль из-за козла». Но,
пожалуй, вернее было бы название «Театр для себя», хотя главный
участник этого происшествия мог поплатиться жизнью.
В цирке Чинизелли шла премьера, «гала-представление», как
сообщали афиши, знаменитая «Война животных» Анатолия Дурова.
Публика весело смеялась, глядя на забавную суматоху, которую
устроили козлы, бараны, гуси, индюки, петухи, куры.
— Все происходит честь честью, как на настоящей войне,— пол¬
ководцы проигрывают битвы, интенданты воруют, солдатики голо¬
дают...— комментировал клоун.
Однако среди зрителей нашлись и недовольные. Когда клоун
уводил незадачливого полководца — козла в стойло, навстречу по¬
пался молодой офицерик. С вызывающим видом он не пожелал
уступить дорогу. Козел чуть не сбил его с ног.
— Нахал! — закричал офицерик.
— Бедный козлик! — рассмеялся Дуров.— Твой тезка тебя не
признал...
— Клоун, ты разговариваешь с офицером!
— Козел, ты разговариваешь с дворянином! — Дуров решитель¬
но отвел поднятую на него руку.
На следующее утро Дуров принял секундантов подпоручика
Шмидта.
Вскоре на даче в Финляндии состоялась дуэль. Корреспондент
одной из столичных газет сообщил такие подробности.
Когда секунданты предложили покончить дело миром, Дуров
заявил:
— Хотя убийство в какой бы то ни было форме противно моим
убеждениям, но безнаказанно оскорблять себя я никому ие позво¬
лю!— И, обратившись к врачу, не удержался от шутки:—Хорошо,
если секунданты имеют длинные ноги!
— Почему? — спросил врач.
— Им ведь приходится отмерять расстояние...
Несмотря на драматичность минуты, все рассмеялись.
Стоит ли говорить, что при таком настроении дуэль закончилась
благополучно — выстрелами в воздух. Все участники сцены по при¬
глашению дуэлянтов отправились в ресторан отпраздновать заклю¬
ченное примирение.
Итогом происшедшего, наверно, больше всех остался доволен
Дуров: он любил, когда о нем упоминали в печати.
Начало XX столетия... Современники говорят с гордостью:
«Наш век —век пара и электричества».
Паровая машина и электричество свершают победный переворот
в жизни. Лапотная Россия меняет свой облик. Стальные пути пере¬
секают степи и тайгу Сибири. «Чугунка» пробирается все дальше
и дальше, в самую глухомань. В городах появился трамвай.
Могучие паровые молоты и прессы заменяют ручной труд, элект¬
ромоторы движут станки на заводах и фабриках. И локомобили уже
не большая редкость в сельском хозяйстве.
Покорный ветрам, романтический парусный флот уступает место
многотоннажным пароходам. Даже недоступный воздушный океан
начинает подчиняться людям. Наполненные водородом дирижабли
поднимаются в небо, и вовсе невероятное: аэропланы — аппараты
тяжелее воздуха — уже не секунды, а долгие минуты летают над
землей.
Перемены и в домах обывателей. Давний символ домашнего
уюта — керосиновая лампа под абажуром — кажется нелепым ана¬
хронизмом; электросветильники заменяют уже и уличные газовые
фонари.
Век электричества чувствуется и в искусстве. Зародился новый
вид искусства — живая фотография,— которому оптимисты пред¬
сказывают великое будущее. Заведения, где демонстрируют это
новое чудо,— биоскопы и синематографы — повсюду растут как
грибы.
Новые веяния коснулись и цирка. И тут многое изменяется, от¬
дает дань ставшему крылатым магическому слову — «модерн».
Меркнет державшаяся в веках слава конного цирка. И даже в
лучших цирках заметно пустеют стойла в конюшнях. Лишь по тра¬
диции и для большей парадности открывается представление кон¬
ным выездом. Однако и этот номер модернизировался.
От Гаэтано Чинизелли его сын Сципионе Чинизелли унаследовал
титул директора. Но на афишах красуется еще имя «госпожи дирек¬
тор» Лиццие Чинизелли. Роль ее в цирке значительнее, чем у мужа,
она задает тон всему делу. На то есть особые причины...
Помпезный выезд «госпожи директор» начинает представление.
Это целый спектакль. Во фраке, в шелковом цилиндре Сципионе
Чинизелли выходит на манеж сквозь шпалеры выстроившихся уни¬
формистов. Шпрехшталмейстер почтительно подает ему шамберьер,
украшенный ручкой из слоновой кости.
Гремит музыка. Щелкает шамберьер. На манеж выезжает ще¬
гольская коляска, запряженная восьмеркой лошадей. Все масть в
масть: соловые, завода князя Сангушко. «Госпожа директор», в прош¬
лом артистка балетной труппы цирка, изящная в движениях, облада¬
ет тонким вкусом. Светлая масть лошадей лучше подчеркивает цвета
ее роскошного туалета.
Как значится на афише, Лиццие Чинизелли демонстрирует выс¬
шую школу верховой езды. Но, по существу, это лишь повод блес¬
нуть последней моделью нарядной амазонки.
Зрелище эффектное. И недаром обольстительная наездница гар¬
цует перед царской ложей. Оттуда ею любуется великий князь
Владимир Александрович, брат Александра III, командующий вой¬
сками гвардии. Его покровительство, как в прежние времена, когда