пятидесятилетие... Знаменательная дата! Где придется отметить ее,
куда занесет судьба к этому времени? Пора, наконец, где-то обос¬
новаться. Давно зародилась мечта построить красивый дом, создать
в нем музей цирка, хранить там свои сувениры и всяческие рари¬
теты, собранные за годы скитаний.
Какой избрать город? Москва не годится для такой цели. Слиш¬
ком шумна, беспокойна, и, главное, хочется быть ближе к природе.
Дом мечты должен находиться у берега неторопливой реки, в ти¬
ши обширного сада, чтобы ничто не тревожило его чутких обита¬
телей. Ну, конечно, там будут удобные вольеры для экзотических
зверей, птиц, пресмыкающихся.
Дом-музей и зоопарк Анатолия Дурова — как заманчиво это
звучит!
По крыше шапито застучал дождь. Ровный стук его убаюкивает.
Примолк под куполом египетский голубь. И слои Раджа посапыва¬
ет длинным свисающим хоботом. Лошади на конюшне уже реже
всхрапывают и бьют копытом о деревянный настил.
Ночь завладевает чутко дремлющим населением цирка. Только
на барьер арены присел одинокий человек. Анатолий Леонидович
не заметил, как в глубокой задумчивости вышел из оркестра и ока¬
зался вот тут, на манеже.
Ну, конечно, сел не спиной к манежу, иначе, есть такая приме¬
та — на представлении зал будет пуст. Стыдно признаться, Анатолий
Дуров суеверен и считает своим долгом уважать старые цир¬
ковые приметы. Известно, например, что нельзя насвистывать в по¬
мещении цирка, так как просвистишь сборы. Для лучших сборов
кассир, со своей стороны, должен постараться продать первый билет
мужчине, а еще лучше мальчику. Для артиста плохой признак, ес¬
ли перед выходом ему покажут метлу. Или если он повесит свой
костюм на спинку кровати — долго будет оставаться без работы.
Странное чувство охватывает на темной арене в пустом цирке.
Сейчас, когда пытливый луч фонаря не озаряет лица, и на клоуна
не устремлено множество ждущих чужих взглядов, он может позво¬
лить себе остаться один на один со своими заботами.
Арена неизменно служит ему источником молодости, и здесь он
сам обращает зрителей в радующихся детей. Однако нельзя его
упрекнуть, что он лишь живая кукла, повод для пустого смеха. Фан¬
тастика его игры рождается в причудливых узорах самой жизни, и
он стремится не только позабавить людей, но и покорить их острым
изображением действительности.
Всякий клоун по роду своей профессии — существо необычайное.
Основа его искусства — неугасимая радость жизни. Конечно, и он,
как каждый человек, испытывает печали в своей повседневности,
однако он не вправе так поддаваться горестям, чтобы забывать о
своем долге доставлять другим радость, смех.
Чьи-то неровные шаги прервали ход мыслей. Анатолий Леони¬
дович вынул из кармана золотые часы со многими брелоками на
цепочке, нажал кнопку репетира — часы мелодично прозвенели один
раз. Сколько времени отметил бой: половину первого, час, или по¬
ловину второго?
На манеж, переваливаясь на низеньких ножках, вошел карлик.
— Кто здесь?
— Не тревожься, Климентьич, это — я...— улыбнулся Анатолий
Леонидович.
— Слышу кто-то бродит, не иначе, говорю, Анатолий Леонидович
сховался свои мысли думать. Все ж, дай, проведаю, вдруг злоумыш¬
ленник... По конюшне я дежурный.
— Скоро отправлюсь в гостиницу. Вот только дождь пережду.
Трудно сказать, кто первый из братьев Дуровых взял себе на
работу карлика. Теперь у них обоих карлики ухаживают за живот¬
ными и ассистируют на арене, удивляя зрителей своим видом.
Пожалуй, это единственная уступка буффонаде, которой так при¬
вержено большинство клоунов. Анатолий Леонидович, как и его
брат, никогда не пользуются обычными клоунскими аксессуарами.
Недавно один провинциальный клоун с гордостью показывал
ему свой реквизит. Чего только не было в его «арсенале»: булавка
величиной с зонтик, чучело крысы с человеческий рост, гигантская
клистирная трубка, маски с оскаленными клыками, целый набор
дурацких колпаков, огромный паук, из туловища которого сыпались
отруби. А сколько ботинок размером в поларшина, в которых преж¬
де надо научиться ходить, иначе упадешь с первых шагов.
Некоторые клоуны пользуются такими «комичными» приспособ¬
лениями, как молоток, от удара которого на голове выскакивает
колоссальная шишка, она растет на глазах, наливается кровью. Сек¬
рет ее прост — баллон из тонкой резины на парике надувается труб¬
кой изо рта.
Имеется еще молоток с мягкой подкладкой, под которой скрыт
патрон, взрывающийся от удара по голове партнера. Еще отврати¬
тельнее топор, который «всаживают» в череп того же партнера.
К чему только не прибегают клоуны, чтобы распотешить пуб¬
лику! Недаром говорят: «Самая трудная работа — хорошо делать
глупые вещи». Да, тяжек их труд! И как трагична судьба большин¬
ства цирковых комедиантов. Нередко на склоне лет они влачат ни¬
щенское существование.
Билли Гайден... Великолепный, непревзойденный комедиант
Билли Гайден! В старости, полуослепший, он собирал милостыню
у вокзалов Лондона. А знаменитый на весь мир Шоколад, участник
первой в мире клоунской пары, у которого столько подражателей
во всех странах! И он в конце концов пополнил собой армию нищих.
А как печальна судьба талантливейшего, обаятельного францу¬
за Маленького Уолтера. Превосходный акробат, наездник, клоун,
создавший Tim светского щеголя, был выдающимся рыжим. В рас¬
цвете славы он пользовался таким почетом, будто принадлежал к
королевской фамилии. Разбогател. Разорился. Впал в отчаяние.
Стал пить... Удача последний раз улыбнулась ему, когда, выиграв в
лотерее крупную сумму, он сделался владельцем бродячего цирка.
«Когда у меня не будет больше работы,— говорил Маленький
Уолтер,— я начну выступать в ярмарочных балаганах как клоун
или музыкант». До конца своих дней он сохранял желание забав¬
лять и удивлять людей. И судьба была к нему по-своему милостива,
Афишка-объявление из дома-музея А. Л. Дурова в Воронеже.
уготовив последнюю радость. Этот удивительный комик, бывавший
частым гостем в королевских дворцах, умер в пути, в цирковом
фургоне.
...Дождь перестал дробно стучать по намокшему полотну шапито.
Можно выходить на улицу. Анатолий Леонидович надел шляпу, взял
трость и сразу преобразился, стал таким, каким всегда бывал на ули¬
це, на людях — подчеркнуто элегантным, беззаботным, готовым
улыбкой ответить на чужое приветствие.
По булыжной мостовой громко процокал рысачок извозчика.
В пролетке развалился чиновник в фуражке с кокардой. Видно, за¬
держался в клубе за картами. Цоканье рысачка быстро удалилось.
Откуда-то с окраины донесся короткий лай собаки. И вновь в ноч¬
ной тиши стали слышны только свои шаги. Умытая дождем улица
дышала свежестью.
Опять вернулся, настойчиво требуя ответа, все тот же вопрос:
«Где обосноваться? Где построить дом мечты? Где? Где?..»
Анатолий Леонидович прошел Дворянскую улицу с ее старин¬
ными барскими домами, украшенными обязательными колоннами.
Прошел мимо сквера с густыми зарослями сирени, над которыми
высилась мощная фигура Петра Великого на чугунном пьедестале.
Минул улицу с поэтичным названием «Девиченская». Свернул в
какой-то переулок. Внизу под горой серебряной струной сверкнула
река. Чистая, неторопливо несущая свои воды, живописная река