Последнее прозвучало и вправду почти умоляюще. Мне стало неловко, и, опустив голову, я стал рыться в мешке с остатками продуктов, чтобы не смотреть на Ростика.
Я же не виноват, что отец не говорил ему про мою магию! Которой не было до сего дня… И что распоряжение это дурацкое… А я уже стал мечтать пойти в поход с братом!
- Из-за отца, - ворчливо отозвался Энрост, повертел в руке яблоко и отложил. – Попроси его. А там поглядим. Не захочет – пойдешь ко мне учиться, значит… чему-нибудь… и имей в виду – никаких поблажек я тебе не дам. Мне уже и самому интересно посмотреть… кто ты и что ты… подозреваю, уже увиденное – лишь малая часть того, что я о тебе не знаю. Кстати, коллекция у тебя очень славная – я видел… мельком… когда к тебе за картами зашел…
- Какая? - удивился я. Потом понял:
- А, ты про камни… Тебе правда понравилось?
И быстро добавил, пока была ещё решимость:
- А поблажек мне не надо. Это было бы нечестно… и обидно.
- Правда… Я тебе разве врал когда-нибудь? Я… плохой брат, наверное… Вон, оказывается, сколько не знаю… о тебе. Моя вина, - Ростик снова закрыл глаза. – Но лжи за собой не замечал. А камни красивые… покажешь потом… если доведется…
- Обязательно покажу! – с жаром сказал я. – И расскажу… там с некоторыми камнями поверья такие связаны интересные, вдруг ты не знаешь!
Боги, ему плохо, наверное… даже если рана затянулась, то потеря крови и шок… а я тут болтаю, обижаюсь на что-то, дурак! Ты только живи, ты поправляйся, Ростик! Мы ведь подружимся всё-таки?
Я тихо присел рядом и взял его за руку.
- Не говори, что ты плохой брат. Пожалуйста. Много ли я сам знаю о тебе? И… хотел ли я по-настоящему это узнать?! Теперь вот хочу… Но я знаю, что ты никогда не врешь. И я… восхищался тобой, Ростик…
Он слабо улыбнулся, не открывая глаз, потом прошептал:
- Спасибо. Это… дорогого стоит. Я возьму тебя в степи… просто так. Поедем на север. Ты же не был… не видел, как переливается ковыль… особенно если ветер… и озера – как голубые глаза. Или зеленые… И птицы, сотни, тысячи птиц по берегам… и табуны коней – когда бегут, чувствуешь дрожь… под пятками. Ты увидишь. Когда их много, степь становится рыжей… или гнедой…
- Ростик… Как ты говоришь! Это как песня, я, по-моему, даже увидел все это на мгновение, - потрясённо пробормотал я.
С трудом отогнав видение волшебной, серебристой степи с синими озёрами и табунами лошадей, я вскочил и принялся делать то, что велел мне брат. Ещё одну подстилку – плохонькую, но хоть так… Воды свежей принести! И надо теперь пересадить брата, а я так боюсь сделать ему больно!
- Иногда на меня находит, - с некоторой неловкостью отозвался он. – Валька, про коней не забудь. А то разбредутся… Утёс вон уже убрел… я его почти не слышу…
- Я сейчас!
Я сунул брату фляжку со свежей водой – почему-то подумалось, что ему может опять захотеться пить, - собрался уже выйти из пещеры, потом вспомнил о мече, вернулся – и принес Энросту свой, мне казалось, что мой легче, и ему так будет лучше. Мне хотелось двигаться быстро и ловко, но получалось не очень… Особенно паршиво было с ловкостью – меня немного заносило на поворотах, а еще порой казалось, что ноги мои сделаны из теста. И приходилось напрягаться, чтобы они не подгибались…
Но я решительно (а что оставалось делать!) обратился к Ростику:
- Ты хотел, чтобы я тебя пересадил?
- Сначала лошади. Потом уже я. Надо было… раньше… а то ты совсем устал уже…
Да. Надо было раньше.
Много чего надо было раньше.
Возился я долго, хотя ничего сложного делать не пришлось – разве что идти за Утёсом. Конь, умница, хоть и убрел в сторону, но отозвался и даже как будто нехотя зарысил обратно… Наверное, их надо было вычистить – но на это меня уже не хватило. Зато я их напоил.
Когда я закончил и вернулся к брату, Ростик сидел в той же позе, как я его оставил. На мгновение мне стало страшно: а вдруг он… нет, я даже думать об этом не хочу!
Дуролом бессмысленный, я ведь даже не проверил, вправду ли остановилось кровотечение, не проверил как следует…
Подскочив к брату, я стал осторожно ощупывать его бок.
Он напрягся, но послушно повернулся так, чтобы мне было удобнее.
- Что ты смотришь там? Даже с магией нельзя затянуть такую рану за… один вечер…
Да, нельзя. Наверное, нельзя… Но я так мечтал! А еще в какой-то момент мне показалось, что у меня всё получится…
- Кровь не идет! – сказал я, и это прозвучало как молитва. Потому что я совсем не был уверен, что она не может пойти снова… или что там, внутри, я залатал и нету внутреннего кровотечения.
- Это радует, - отозвался брат. – Ты отлично справился. У Мирриды не всегда… получалось с первого раза… иногда это приводило… к смерти. Если он не успевал… А ты успел. И смог. Довезешь меня до дома и там спокойно закончишь.
- А может, всё-таки сначала я подежурю? – робко спросил я.
Он внимательно посмотрел на меня и спросил:
- А ты сможешь разбудить меня через два часа? Только честно? Или посмотришь и решишь не тревожить?
- Вот как ты догадался? – улыбнулся я ему. – Честно… была у меня такая мысль. Только, Ростик… я боюсь, что не смогу… вырубит меня. Прости меня, пожалуйста… Я… только два часа смогу.
- Именно поэтому спать ты ляжешь сейчас, - устало ответил он мне. – И хватит уже со мной спорить. Я тебя разбужу, когда ты отдохнешь, и ты тоже подежуришь.
- Хорошо, - вздохнул я. Хотя ничего хорошего тут не было!
Ростик был кругом прав… а я, по чести говоря, боялся того, что если он сейчас согласится (а ведь требовать от раненого, чтобы он нес караул, это вопиющее свинство, чтобы не сказать еще хуже!) – то я могу не выдержать даже и этих двух часов и позорно задрыхну на посту.
- Тогда… посади меня вон туда, - он показал, куда именно надо посадить. – Оттуда вроде бы… хороший обзор. Наверное… А сам ложись так, чтобы снаружи тебя точно не увидели. И свет этот твой… придется погасить. Мы же не собираемся звать гостей, верно?
- Да уж…
Я притащил Ростика. Как – даже стыдно вспоминать. Я даже не сразу осознал, что постанываю, как будто это меня ранили, а не брата! А он молчал, только дыхание перехватило, кажется…
- Спасибо, - тихо сказал он, отдышавшись и подтягивая поближе меч, который и не собирался отпускать. – Все, Валька, отбой. А то я твоей матушке нажалуюсь, что ты не спишь допоздна и ешь плохо. Ух она тебе задаст! Почти совсем не поел ведь…
И, усмехнувшись, подмигнул мне, давая понять, что шутит.
- Да я вообще сегодня весь день плохо себя веду… - в тон Ростику повинился я. – Брат, пожалуйста! Если что-то услышишь, если, не дай боги, какая тревога – буди меня сразу же!
- Разбужу. Если будет нужно… и если будет можно.
- Как это… «если будет можно»? – не понял я.
- Если моя попытка тебя разбудить не ухудшит нашего общего положения. Например, привлечет лишнее внимание.
- Внимание? Тогда вот… - я нашарил на полу пещеры упавшую с нашего «стола» большую луковицу. – Сможешь кинуть в меня, чтобы попасть в лицо? Тогда я точно проснусь…
Энрост вздохнул и кивнул, принимая к сведению.
- Посмотрим. Может, и вовсе не понадобится.
- Тогда я спать… Спасибо, Ростик… и прости меня!
Я опустился на то место, где лежал раньше он сам. Там еще оставалась его кровь…
Очень тихо, так, что слышал только я сам, я сказал:
- Ростик, я клянусь тебе – ты не пожалеешь, если возьмешь меня с собой! И я докажу, что отец был неправ!
А потом добавил:
- И выздоравливай поскорее, пожалуйста!
Я подумал, что клянусь перед той кровью, что пролил мой брат – и сжал в кулаке ветки, на которых он лежал… А больше ничего не помню.