Комментарий к Глава 5. Уроки магии
Глава 5.
========== Глава 6. Первая стража ==========
Энрост Хорна
Приходить в себя, снова терять сознание, потом опять возвращаться – занятие несколько однообразное, но скучным его не назовешь.
Когда он открыл глаза в первый раз, перед ним мелькали камни, причем такие острые, словно их только что откололи от скалы… Всем телом он ощутил, как мчится, не разбирая дороги, Утёс, и боль, поселившаяся в боку, вяло огрызается на тряску, хоть вроде и не должна – там же стасис… Сарвера же… амулетом…
Сознание погасло, не успев переварить короткую и ломкую мысль.
Потом еще раз – и снова скачка, круговерть валунов и скальных обломков, и какая-то сосна уперлась корнями в небо, заставив его засомневаться в собственном рассудке. Впрочем, снова ненадолго.
И еще опять – боль, свет, какие-то звуки, холод такой, будто он уже давным-давно умер, и дышать тяжело, зато скачка закончилась, и в голове снова заводятся мысли. Например – зачем? Зачем его кто-то куда-то везет? Хотя, если это свои – тогда просто чтобы не оставлять тела там, где его найдут ч-ра. А то же поглумятся… Хочется стонать, но сил нет, и стон вязнет где-то в глотке, не проталкиваясь дальше гортани… ну и пусть его…
Энрост почти сформулировал мысленно вопрос к тому, кто его везет – ведь кто-то же его везет, не может быть, чтобы он один тут в седле… кто-то же его к коню привязал… Он даже набрался сил, чтобы высказать вопрос вслух… И вновь отключился, потому что Утёс наступил ногой в ямку, отчего всадника резко качнуло…
Еще один раз он пришел в себя – видимо, чтобы послушать разнообразные ругательства в исполнении Энвальта. Даже сквозь мутную пелену боли и слабости сумел удивиться – тому, что Энвальт рядом, и тому, что он, оказывается, умеет ругаться. Надо же…
Удивление это вымотало его не хуже скачки, и он вновь уплыл в темноту, так и не открыв глаза.
А когда пришел в себя снова, то обнаружил, что лежит на чем-то мягком и пахнущем хвоей, вкусной свежестью.
«Похоже на раксийскую пихту, ее еще часто с сосной путают, хвоя длинная и мягкая, и пахнет… вот так пахнет, вкусно и свежо…»
Свет вокруг странный, холодный и сдержанный, ни на что не похож… хотя нет, похож… так иногда высоко в скалах (именно в скалах, где один камень) светит луна…
- Что за..? – вырвалось у него вместо заготовленного вопроса, после чего глаза попривыкли к странному освещению, и он увидел брата. – Валька… ты?
- Ну конечно, я! – Энвальт опустился рядышком на колени, и Энрост почувствовал его теплые пальцы на своей руке. – Ты ведь не ожидал увидеть здесь короля, правда же? Здесь только я, ты уж прости… но я никуда от тебя не денусь! Я же обещал! Ты от меня не избавишься!
Волнение в голосе, и почему-то ощущение, будто брат вот-вот заплачет… Почему? Точнее… по кому? По нему? Он умирает, да, но… Энвальт будет его оплакивать?
«Зачем? Валька, братишка, зачем? Ну ведь не было меж нами ни дружбы, ни любви братской, отчего же ты ведешь себя так, будто это потеря для тебя? Или я и на этот счет заблуждался? Неужто я нужен тебе?»
Дышать было трудно – проклятая слабость не позволяла сделать нормального вдоха, и даже моргание давалось ему тяжелее обычного. Но – надо. И моргать, и дышать, и шутить… А еще разговаривать и думать. И это вместо того, чтобы спокойно сдохнуть, и пусть дальше у других голова обо всем болит…
«Где это мы? Ах, в пещере… Как это ты пещеру умудрился найти, братец? И сколько еще талантов я успею у тебя обнаружить, пока не помру? Нет-нет, мне почти не больно… во всяком случае, совсем не так больно, как должно быть. Я же представляю себе, что там за месиво сейчас в боку… Боль адская. А у меня так… ноет, напоминает о себе, но на стенку от этого лезть не тянет… хотя стенка тут есть, да… Пещерная. Мы, значит, в пещере. Но почему так тихо? Где все?!»
Отдышаться… набрать воздуха… подкопить сил… и можно задавать вопрос. И ответ послушать…
«То есть как это – камнепадом? Порохом, что ли? Эх, братец… я, конечно, рад, что ты так свободно мыслишь, но ведь отец по голове не погладит, когда узнает, сколько пороха ты израсходовал… Сказать ему, что ли, что это был мой приказ? Прикрыть брата от отцова гнева или наоборот – дать ему прочувствовать и победу и ответственность? Второе, наверное, правильнее…»
Правильное решение. Наверное. Точнее, было бы правильным, если бы он успел его толком принять. Потому что слова Энвальта стали скалой, рухнувшей на макушку. Ну или выросшей внезапно на пути, и он влепился в эту скалу на всем, так сказать, скаку…
«Магия… То есть как – магия?!»
«Скала» оказалась твердой, жесткой и очень… острой. Больно… еще даже непонятно, от чего именно…
«Маг… мой брат – маг! А я и не знал даже… Даже не подозревал! Но… он бы не смог этого таить… если только… у него не было Ключа… Выходит, Ключа не было, а он просто молчал, поэтому и не знают… А сейчас, выходит, нашел…»
Голос срывался – не то от слабости, не то… неужто от обиды? Не слишком ли часто он стал обижаться?! Да было б из-за чего!
«Я ничего не знал. И другие тоже, иначе бы тайна долго не продержалась… Но… все ли? Почему-то кажется, что кто-то все же знал… кто-то… мой отец. Это он подбирал ему наставников, и… да, они учили Энвальта иначе, чем меня. Вот почему… Отец знал. И… не сказал мне. Да как бы я не относился к брату, неужто мне совсем нет веры, чтобы… утаивать такую… такое…?! Неужели я настолько… недостоин?»
Резкость в словах подавить не удалось. Да и не хотелось. Хотелось только узнать…
«Нет! Именно этого я и не хочу! Не хочу знать! Скажи… Скажи, что не знали! Никто не знал! Что это случайно так вышло, что тебя учили именно эти люди… Ах, я слепец! Кретин! Не заметить очевидного… Валька, скажи, что отец не знал ничего!»
Изнеможение навалилось тяжестью здоровенного валуна… не хуже той скалы-известия… Его брат – маг. И он узнал об этом только сейчас. А отец знал – и не сказал. И не важно, ждал ли он, когда Валька найдет свой Ключ, или уже перестал… Не это важно. Важно, что старшему сыну он об этом не сказал.
«Какая разница, ждали… не ждали… Они знали. Наверное, решили, что мне нельзя доверять… чтобы я не усмотрел угрозы в тебе – раз ты маг – и не совершил какую-нибудь глупость. Братоубийственную. Вот так, значит… защищать границы – это мне доверить можно. А знать что-то о семье – это лишнее… Неужели я действительно производил такое впечатление? Неужто сочли меня опасным для тебя, Валька? Получается… получается, что…»
Энрост никак не мог додумать мысль до конца. Он лишь понял, что безмерно устал, и ему уже все равно, спасет его Энвальт или нет. В конце концов, уже ведь спас… а что ненадолго, то и… может, и пусть бы…
«Пусть на что-то сгожусь еще – хоть потренируешься на мне… Станешь потом великим лекарем. Даже если со мной не получится – такой опыт все равно в никуда не канет… »
Энвальт явно был против. Его горячность не позволяла соскользнуть в беспамятство, чего очень хотелось, и делалось стыдно за свою слабость. Слабость не тела, но духа, которую он только что впустил в себя. Взрастил в себе. Проклятье!
Пытаясь успокоить брата, Энрост невольно подумал, что это потрясающая ирония судьбы – если он все-таки сдохнет, то оплакать его захочет только младший брат. И даже сделает это – искренно и по-настоящему.
«Отец… он вряд ли… Гневаться будет, а вот чтобы плакать… Впрочем, разве я этого хочу? Мне довольно и твоей скорби, братец…»
Удивляться заявлению младшего о том, что он, Энрост, и есть его Ключ, он не стал. Наверное, потому что на это требовались силы, а где их взять-то…
Разве что растерялся немного, ну да это и понятно.
«Разве так бывает? Хотя да, бывает… это если маги очень сильные – тогда им достаются живые Ключи… выходит, ты – сильный маг, Валька… Прямо гордиться можно таким знакомством! Странно, что обнаружилось это так поздно… Или, может, кровь? Наверное, она… Погоди-ка!»