- Чем ты впечатлен, брат? Моим… нахальством? – не то с вызовом, не то просто с облегчением спросил младший и тихо добавил, - а ведь это ТВОИ люди.
- Они пошли за тобой, - пожал плечами Энрост, пытаясь сообразить, значат ли эти последние слова, что Энвальт хочет отказаться от командования, или это просто неуклюжая попытка примирения. – Значит, твои. Ты привел их сюда, ты нашел способ спасти – это же твоя идея была с порохом, верно? Уверен, что твоя – ни один из них никогда бы не замахнулся на эти штуки. Даже Сарвера. И алтарь этот тоже ты нашел – я видел твои карты. Вот всем этим я и впечатлен. В совокупности.
- Спасибо… Энрост. И ты не сердись на Сарверу… пожалуйста. Я сманил его этой картой…
А вот это точно попытка заслонить Сарверу от гнева и обиды Энроста.
«С одной стороны – здорово, конечно, что ты готов отвечать за свои поступки и решения. Это многого стоит. А с другой… лучше не лезь в это. Я сам разберусь, на кого и как мне сердиться. Сманил он его, угу…»
- Сарвера не тот человек, которого можно… сманить. И… он тоже теперь твой, как и все, что с тобой увязались.
Получилось суше, чем хотелось бы, но… невозможно вот так взять и забыть…
«Впрочем, ты достоин его верности, брат – уже потому хотя бы, что пытаешься его беречь. И пусть она теперь принадлежит тебе, эта верность. А я сделаю вид, что ничего не было, и про то, что Сарвера по сути нарушил мой приказ, отцу не скажу. Все равно, раз уж ты взялся за свои обязанности, тебе понадобится под боком кто-то опытный, на кого можно положиться. И лучше Сарверы тебе не найти – он умеет учить молодежь, пусть даже это его рэм…»
Энвальт меж тем покачал головой:
- Нет… он не мой… он наш общий. Ведь я же старался… быть как ты!
- Если бы было так, ты бы сюда не сунулся…
«Или ты просто старался быть похожим на другого меня. На такого, которого нарисовало твое воображение. Наверное, это упрек, да? Что я не поехал спасать этих людей? А ты вот взял и поехал. И преуспел… Сделал то, что, по твоему мнению, должен был – обязан был! – сделать я сам… А я не сделал… Наверняка упрек!»
- Поторопи всех. Мы вас скоро нагоним.
- Да, конечно…
Энвальт обиженно ускакал вперед, а Энрост вернулся к своим.
- Надо их пугнуть и отогнать подальше, - сказал он Тадарре. – Вторую, третью и шестую пятерки поставь вперед – у них крепче доспехи, и кони получше. Остальных назад, пусть прикрывают луками, если получится. Но стрелять только прицельно, стрел не тратить.
- Да, мой рэм, - Тадарра склонил голову, и отряд быстро, слаженно перестроился.
Они ударили в ч-ра сразу же, не дожидаясь даже команды. Снова бой, снова крики раненых – в основном, ч-ра, потому что рогвийцы все в доспехах…
«… не все! Есть два идиота, которые сейчас совсем без защиты! И если один возглавляет отступление и уже скоро будет в ущелье, то второй машет мечом, соревнуясь с ч-ра в удачливости. И этот второй – я. Вот уж воевода выискался! Интересно, если меня убьют, Энвальт обрадуется? Наследником станет… Мать его точно будет счастлива!»
Ч-ра смешались, отступили назад. Самое время уходить. Слаженность и хорошая выучка дают себя знать. Пока враг собирается с мыслями и силами, рогвийцы уже нахлестывают лошадей. Главное – добраться до распадка. Там можно задержаться – и задержать ч-ра. И даже без жертв обойдется, потому что место удобное, верхами туда из долины пробраться нельзя, только этой вот дорогой. А не верхами… не верхами можно, но ведь долго. За верховыми эдак не угнаться.
«Ч-ра знают тут каждый камень!» - напомнил сам себе Энрост. – «Каждый кустик! Не смей расслабляться, Рости!»
Рости… когда-то так называл его отец. Ну и мать – когда он совсем мелкий был, он и не помнит уже почти… А отец – до тех пор, пока сын не свел вничью поединок на мечах. После этого – только Энрост, никак иначе. Но даже от этого «Рости» никогда не было тепло. Уважение появилось позже, любовь проявлялась по-другому. Не именем. Когда он называл себя «Рости» сам – это он себя ругал. Как вот сейчас.
Распадок дохнул им в лицо прохладой, и стало видно первый отряд, уже почти добравшийся до входа в Желтое ущелье.
«Ишь, растянулись! Энвальт, подбодри их там чем-нибудь, а то хвостом тащатся… эдак наступит кто…»
Брат не мог этого слышать, конечно же – они ведь не телепаты… Но Энрост увидел вдруг, как всадник на вороном жеребце из середины растянувшейся колонны повернул назад. Подгонять поехал, видать… И впрямь, замыкавшие ускорили коней, догоняя ушедших вперед. А всадник остановился.
«Уходи, Энвальт! Зачем ты остановился?! Вперед. Не жди нас, мы сами вас догоним… ну, давай же!»
В этот раз «телепатия» не сработала – брат, хоть и двинувшийся дальше, не спешил к ущелью. Ждал. А вон и Сарвера – его пегого коня даже издалека легко узнать. Вот уж любимец! Ну что ж они делают, а?! Убрались бы уже давно… хоть волноваться за них меньше бы…
Кони, почуяв под ногами надежную дорогу, припустили, в лицо полетела пыль из-под копыт тех, кто вырвался вперед. Энрост чуть сдерживал Жучка, зная, что если сейчас пустить его в карьер, то потом в случае чего уйти будет сложно. Жучок был неплох в горах, но когда начинал уставать, то становился весьма тяжел на поворотах… а в ущелье это может дорого стоить и ему, и всаднику.
Они уже почти догнали Энвальта и Сарверу, еще сильнее приотставших и явно хотевших их дождаться, когда Энрост оглянулся и сжал губы.
- Ну почему, а?! – не удержавшись, выдохнул он и все-таки пришпорил коня.
«Почему ни разу не было так, чтоб я ругал себя без оснований?!»
Энвальт Хорна
Позади остались мокрые от дождя предгорья.
На мгновение мне почудилось, что пришла уже осень. Вот сейчас, в середине лета!
Всякое бывает в наших горах. Там до сих пор, говорят, есть места, где разлита древняя магия, и даже ч-ра не умеют с ней договариваться…
Иначе почему вокруг всё так уныло?! И дождь был как слезы. Избитое сравнение – как в стихах, что любят девушки. Но, оказывается, в этом сравнении что-то есть!
Наверное, мы миновали предгорья сравнительно быстро, учитывая расстояние. (Хотя мне показалось, что очень долго…)
А потом было Желтое ущелье, еще более унылое, чем предгорья. Мертвое и чужое – чужое всему живому.
Хорошо, что я не бывал тут раньше. Как знать – если бы я представлял себе, как оно тут мерзко и страшно, то, может, не решился бы на свою экспедицию?!
Я покрепче сжал поводья и выругался – еле слышным шепотом, грубо и грязно – словами, что подслушал когда-то у старого наемника, который обучал новобранцев у Сарверы. Стало легче.
Неужели я трус?! И брат с отцом, получается, совершенно справедливо не принимали меня всерьез?! Так нет же!
- Всем – внимание! Выслать дозор! – скомандовал я уверенным, как мне казалось, голосом.
Сарвера безропотно организовал дозор, после чего подъехал ко мне и тихо, напряженно сказал:
- Мой рэм… не извольте прогневаться, но… могу я задать вопрос? Это, конечно, не мое дело, но…
- Конечно, задавай, - ровно сказал я, внутренне подобравшись.
Наверное, я делаю что-то не так! Хорошо, что капитан говорит тихо, спасибо ему…
- Почему вы без доспехов, рэм? – еще тише заговорил он. – Я не сразу заметил, и… все равно уже было поздно возвращаться. Но все-таки… может, попробовать примерить какой-то из наших…
- Потому что… Да нельзя мне железо носить… так сказали, - растерялся я, осознав, что Сарвера, скорее всего, прав. Хоть я и маг, как говорят – но когда проснется магия, неизвестно. Я мечтал об этом каждый день – но проявления магии ограничивались странными снами, иногда сбывающимися, иногда вообще непонятными. И даже не подумал, что сейчас можно было бы и нарушить установившуюся привычку! Да и… не хотелось мне ее рушить. Сама мысль о том, чтобы запереть себя в железо и лишиться призрачной (надо уже признать это, наконец!) возможности обретения силы, казалась… почти кощунственной, наверное.