Улицу озарил свет. Из здания вышла Эйвери, за ней следовал Орен. Он придержал дверь, чтобы снаружи оставалось светло.
– Всего лишь передаешь сообщения, – повторил Джеймсон, чтобы Эйвери смогла оценить ситуацию.
– И боюсь, я буду не единственным, с кем вы встретитесь, если будете продолжать в том же духе, – отозвался посыльный, с пугающей легкостью вернувшись к аристократичному акценту.
– А я не боюсь, – сказала Эйвери.
Посыльный посмотрел на нее, и то, как изменилось выражение его лица, заставило Джеймсона стиснуть зубы. Кем бы ни был этот посредник, на что бы он ни был способен, но то, как изогнулись его губы, выдавало в нем большого ценителя женской красоты.
– Существует список, лапочка, – сказал посыльный Эйвери, – вам не захочется оказаться в нем.
Джеймсон с нарочито безразличным видом повел плечом.
– Мы во многих списках. К твоему сведению, большинство сайтов, посвященных знаменитостям, называют меня вторым самым сексуальным Хоторном.
Эйвери закатила глаза.
– Я думала, ты не заходишь на подобные сайты.
Джеймсон снова повернулся к посыльному.
– У меня всегда было плохо с тем, чтобы держаться подальше от неприятностей. – Его тон словно подтверждал: «Твой работодатель был прав, я та еще проблема». Он понизил голос: – Мы просто хотим попробовать.
Это все, о чем они просили, чего хотели – пока что.
Взгляд слуги проприетара скользнул с Джеймсона на Эйвери и остановился на ней.
– Я передам ваше сообщение.
«Сообщение Эйвери, не мое».
Вдруг дверь, которую придерживал Орен, с шумом захлопнулась, оставив их в полной темноте. Через пару секунд уличный фонарь вновь зажегся.
Посыльный исчез.
Глава 16
Джеймсон
Казалось, обратная дорога до квартиры Хоторнов заняла целую вечность. Когда они приехали, в холле было тихо и темно. Джеймсон включил свет и увидел на ближайшей стене четыре стикера. На каждом кривым почерком Ксандра было накорябано по слову.
Эйвери прочитала их вслух.
– «Эхо», «Переварить», «Ли», «Угря».
Либо Ксандр хотел предупредить их о том, что угря есть не стоит… либо это был код. Подпитываемый затяжным всплеском адреналина от ночных приключений, Джеймсон мысленно быстро переставлял буквы. На «ли» заканчивались глаголы, поэтому он начал с этого.
– Уехали, – догадался он. – А дальше, наверное…
– Попробуй заменить «переварить» на «проверить», – пробормотала Эйвери.
Пульс Джеймсона участился. Это было практически сродни прелюдии.
– Уехали проверить… – пробормотал он в ответ, наклоняясь ближе к ней.
Осталось четыре буквы. «Э», «Г», «Р», «Я». Телефон Джеймсона зазвонил в тот самый момент, когда сообщение Ксандра обрело смысл.
– Так быстро уехали из Лондона? – ответил он.
– Мы верим в тебя, Джейми, – отозвался Нэш с другого конца.
– И в то, что я сам о себе могу позаботиться?
– В то, что ты помнишь, что в этом нет необходимости.
У Джеймсона вдруг перехватило дыхание.
– Вам совершенно не о чем волноваться, – сказал он. «У меня есть Эйвери. У меня есть «Милость дьявола». У меня все будет в полном порядке».
– Принимай правильные решения! – закричал на заднем фоне Ксандр.
Джеймсон повесил трубку, и тут заговорил Орен:
– У нас на балконе гости.
Гости. Внезапно все вокруг стало ясным. Джеймсон улавливал каждый звук, каждую тень. Каждое действие Орена по обеспечению их безопасности.
– Мои люди обо всем позаботятся, – сказал начальник охраны, но Эйвери покачала головой.
– Нет.
Для Джеймсона это послужило сигналом. Размашистыми, но бесшумными шагами он двинулся в сторону балкона. Эйвери следовала за ним по пятам.
Джеймсон вышел на балкон прежде, чем Орен успел его остановить.
Посыльный развалился в одном из кресел, закинув ноги на другое.
– Ваш сосед прекрасно разбирается в вине, – объявил он, взболтав напиток в бокале и кивнув на бутылку на столе, и добавил: – Но не в кошках. У двух совсем нет шерсти. – Парень подмигнул Эйвери. – Сам я больше люблю собак.
«Официант. Головорез, скрытый во тьме. А теперь это». У Джеймсона появилось такое ощущение, что он повстречал троих разных мужчин. Но темные карие глаза, слегка курчавые волосы, торчавшие в художественном беспорядке, резкие черты лица – это один и тот же человек.
– Ты разбил окно в соседскую квартиру? – уточнила Эйвери.
– Ничего я не бил. – Посыльный, держа бокал между большим и средним пальцами, легонько постукивал остальными по ножке. – Я разбиваю только сердца.