Катрин не вникала в лишнее. Ей был выделен старый ноутбук. Читать приходилось с утра до вечера. Гигабайты документов, написанных на совершенно неудобоваримом газетно-бюрократическом языке. Ноутбук частенько зависал. Приходилось перегружаться. К словосочетаниям: мудрый товарищ Сталин, фашистские кровожадные собаки, гений большевистского ума – девушка притерпелась довольно быстро. Но вот бесконечные АБТО [3], БАП [4], ПАРБ [5]и ППГ [6]заставляли «зависать» саму Катрин. А там еще встречались райкомы, Коминтерн, комбеды и стахановцы. Наверное, большая часть сих увлекательных пыльных сведений никогда ей не понадобится, но заняться с девушкой индивидуально было некому.
В забытых архивах все представало в совершенно ином виде. Катрин всегда подозревала, что в школе ее учили какой-то не соотносящейся с реальной жизнью ерунде. Но не до такой же степени?! От некоторых документов просто оторопь брала. Неужели детство бабушки прошло в этом мире?
Катрин пила чай и отползала к своей койке. От подслеповатого экрана и ламп дневного света болела голова. В соседней комнате все еще шуршали два Александра. Катрин пыталась уяснить, что, собственно, она здесь делает, но моментально засыпала.
Четыре дня, три, два… До самой короткой в году летней ночи оставалось еще два раза забраться под колючее одеяло.
Катрин, наконец, проэкзаменовали. Александр Александрович задал два десятка вопросов. Худое лицо капитана ГРУ эмоций не отразило, но по тому, как морщился Шура, девушка поняла, что едва ли получит зачет по знанию военно-политической обстановки в Союзе Советских Социалистических Республик накануне вероломного нападения немецко-фашистских империалистов и их продажных прихвостней.
Ну и что? Другой кандидатуры в связные у группы «К» все равно не наблюдалось. Отдел, за исключением компьютерного Шуры, поголовно имел нужную подготовку и нужное здоровье для вояжей в «кальку». И все уже были в деле. Александр Александрович тоже два раза ходил Туда. Последний раз вернулся с развороченной нижней челюстью. В ноябре 1920 года в Тамбовской губернии товарищ капитан неосторожно подставился под осколок гранаты. Щека зажила, но челюсть Александр Александрович теперь мог хранить ночью в стакане. Катрин знала, что имплантаты, металл и прочие предметы небиологического происхождения не являются таким уж препятствием в Переходе. Но это был ее личный секрет, и выдавать его девушка ни под каким видом не собиралась. Тем более что мир «кальки» не имел совершенно ничего общего с миром Эльдорадо.
Углубляться в физико-философский анализ миров было некогда.
Время – 23.06.41. 15.20.
Место – проселок Второгобыч – Жечуб.
Задание – встретить мотоколонну 67-го танкового полка, проследовать вместе с ней до штаба 34-й танковой дивизии. Найти майора Васько. Передать – «Части 4-го мехкорпуса на север не выдвинутся».
Все.
Если повезет, то можно управиться и за один день. Тылы 8-го механизированного корпуса в этом районе 23–24 июня массированным авиаударам не подвергались. Неразбериха – вот главный враг. Существует теоретическая опасность попасть под пулю диверсанта или националиста. Вероятность невелика – в качестве мишени любой армейский лейтенант гораздо привлекательнее, чем даже очень красивая девушка. Естественно, забывать об осторожности ни в коем случае нельзя.
– Кстати, об осторожности, – прервала Катрин ценные, но уже начавшие повторяться наставления, – инструктаж по материальной части я где-нибудь получить могу? Я, конечно, проштудировала наставления, но «ППД» или «МП-38» хотелось бы подержать в руках и услышать слово специалиста.
Мужчины уставились на нее в негодовании.
– Вы что, Екатерина Григорьевна, вообразили? Вас для террористической деятельности посылают? Или для организации партизанского отряда? Мы вам категорически запрещаем брать в руки оружие. Информация, которую вы должны передать, важнее, чем пальба полноценного, штатно укомплектованного стрелкового полка.
– Я понимаю, Александр Александрович, и вашего майора Васько найду. Поднимать роту в контратаку или вести снайперскую стрельбу не собираюсь. Но вы можете поручиться, что я не наткнусь на дезертиров или еще на каких-нибудь неорганизованных антисоциальных типов, которым будет по барабану мой гражданский статус? Мне что, тогда возвращаться несолоно хлебавши? А если не успею?
– У дезертиров вряд ли будет «МП». У немцев пистолетов-пулеметов не так уж много, – заверил Шура.
– С «мосинкой» и «наганом» я разберусь. Но вдруг у меня заклинит гильзу в чем-нибудь более сложном… Давайте подстрахуемся. Мины там могут быть?
– Идите к черту, Катя, – в сердцах промолвил Александр Александрович. – Никаких мин. Там наши саперы практически ни одного моста не успели взорвать. «МП» вам покажут. Без «ППД» обойдетесь. Его только в музее найти можно. Сейчас уже некогда экскурсии устраивать. Лучше зубрите структуру районной комсомольской организации. Скорее уж вы на каком-нибудь младшем политруке подорветесь, чем на мине. Вы понимаете, чем обернется ваш провал, особенно если вас повяжут рядом с Васько? Операция и так практически провалена.
Катрин только пожала плечами. Что она могла поделать? За оставшиеся два дня правоверным ленинцем-сталинцем все равно не стать.
Дела группы «К» были плохи. Провалился один из ключевых агентов в 4-м мехкорпусе. В «истинной» реальности июня 41-го года этот мощнейший корпус РККА проявил необъяснимую пассивность, игнорировал приказы Генштаба и командующего 6-й армией. И сейчас попытка вывести дополнительно 900 танков на исходную позицию общего контрудара на городок Дубовиц, судя по всему, не удавалась. Агент вроде бы был только арестован, сидел под замком, но почему-то «домой» упорно не уходил.
Подробности Катрин знать не полагалось.
– Повторить сможете? – хмуро спросил старший прапорщик.
Катрин взяла тяжелый, знакомый по сотням фильмов пистолет-пулемет. Разобрала, немного повозившись с возвратной пружиной. Получилось не так уж непрофессионально.
Прапорщик еще больше нахмурился.
– Что вы мне голову морочите, девушка? В руках это оружие держали?
– Почти такое.
– В кино, что ли, снимались?
– Ага. В боевике.
– Дело хорошее, – смягчился прапорщик. – Каскадеров уважаю. Имеется желание еще что-то посмотреть?
Катрин посмотрела все, что имелось в наличии. Даже японскую «арисаку-99», которой на Западной Украине уж точно нечего было делать. Прапорщик проникся расположением к красивой сообразительной девушке. Они, не торопясь, повозились с «МГ». Немецкий ручной пулемет оказался машинкой непростой. Катрин и здесь была на высоте. Уроки Ганса не забылись. Девушке даже стало не по себе, – вдруг придется встретиться с дедушкой Ганса? Небось был такой же рыжий и щетинистый. Ну, скорей уж ты со своим прадедушкой столкнешься.
В оружейном подвале было интересно, но время поджимало. Катрин шла через узкий плац. Девушку провожали тоскливые взгляды солдат. Личный состав скучал в обнимку с неизменными метлами. Катрин с некоторым изумлением подумала, что сама уже много дней не вспоминает о сексе. Жизнь и так достаточно противна, а тут еще этот беззаветно бьющийся в рабочей лихорадке отдел «К». Так и в идеалы марксизма-ленинизма поверишь.
– Вы, Александр Александрович, с ума сошли, – убежденно заявила Катрин. – Не знаю, как насчет документов, но в этом платьице меня сразу расстреляют. Даже Особого отдела не нужно, – любой сочувствующий Советской власти сочтет своим долгом меня сдать в НКВД как классово чуждый элемент и засланную из-за растленной заграницы шпионку.
– Разве? – Смущенный капитан повесил платье на дверцу разболтанного конторского шкафа. – Мне показалось, что расцветка подходящая, неброская. От бывшей жены осталось.