Второй раз попасться в одну и ту же ловушку!
Его бесило это времесто. Ещё бы — всякий раз, когда Каспер здесь кому-нибудь доверялся, его немедленно предавали. И ладно бы попахивающий дерьмом Ежилец. У него по роже сразу видно, что личность мутная… Но Елена Гутенберг! Женщина, которую он когда-то спас. Которой доверился и открылся!
Которую ты хотел затащить в койку, чего уж там — подало голос язвительное подсознание.
Неважно!
Все! Буквально все его так и норовили предать.
А этот умильный урод, Порфирий Знаменцев. Как он уже задолбал! Никуда от него не денешься — всюду достанет!
Чего ж ты от старика хочешь, хихикнуло подсознание. Он просто делает свою работу.
В жопу такую работу!
Короче говоря, Олег Каспер — новоявленный гип — кипел от ярости в одноместной камере. Наконец, ему удалось успокоиться. Он присел на нары и сосредоточился.
Так. Поймать его, конечно, поймали. Замуровать замуровали. Но ведь он, как сегодня выяснилось, гип. То есть как минимум половину суток свободен, не так ли?
Так. И что это мне даёт?
Ты можешь жить как ни в чём не бывало. Заниматься сосбственными делами. Только ночевать придётся не дома, а здесь. В конце концов, не самый худший пансион. Не прессуют, не лезут в душу, не беспокоят. Камеры на этаже почти все пусты. Вдобавок кормят — пусть и столовским дерьмом (ужин ему несмотря на ночное время всё-таки принесли — но вид у офицера был недобрый).
Чтобы меня заперли как зверюшку в зоопарке? И каждый чиновник этого задрипанного города-футляра всовывал бы в меня руку и обстряпывал свои делишки? Ни за что!
Одно Олег для себя решил точно. Сидеть на цепи — не будет. Даже если для обретения свободы придётся снова кого-то убить!
Значит, надо искать выход из сложившихся неприятностей. А именно — заполучить ключ от проклятых браслетов (запястья под арканом немедленно зачесались). И займусь я этим прямо сейчас. Олёг улёгся на вполне удобные нары и уже через полчаса заснул. Сказались долгие тренировки.
Осознался он всего в полукилометре от собственной камеры — практически в то же время.
Город тоже спал. Даже уличные фонари светили лениво, дремотно. Прохожих практически не встречалось. Всё-таки дисциплинированные здесь люди. Или, может, забитые? Попробуй отмотать десятку в зоне, зная, что ты на пожизненном заключении. Пусть даже зона и напоминает красивый ухоженный город. Что останется тогда от твоей личности?
Нет, это не моё место. Здесь не живут, здесь увядают. Пора спасаться бегством. Оставалось выяснить, где проклятый коротышка-особист держит ключи от аркана. А для этого нужно было выяснить, где живёт сам Порфирий Знаменцев.
В отличие от прошлого раза предатель Ежилец обнаружился сразу — в Нижнефекальске. Одетый как всегда в затрапезный комбинезон, оператор низовых коммунальных систем дулся в карты с каким-то жирным лысым субъектом с выпученными глазами.
Виктор традиционно пованивал, но это его ничуть не смущало, потому что, судя по всему, уже в который раз он выигрывал. Лысый был красный и потный от злости.
— Нет, ты точно мухлюешь, — прошипел он, кидая карты на стол, переделанный из бобины77. — Вот что за мутный урод!
— Додончик, не кипешуй. Когда станет ясно, что ты проигрываешься в пух и прах, я просто выйду из игры. Снова залезть в долги я тебе не позволю. Я же твой друг.
Рядом со столом-катушкой стояла ещё одна незанятая табуретка, на которую Олег Каспер и уселся. Текучая рожа Ежилец вытянулась и прокисла:
— А, узник замка Иф. Не сидится на казённых харчах?
— Представь себе, нет, — Каспер собрал все карты в колоду и выкинул её под стол. — Как тебя там, Додончик? Свали в туман.
Толстяк всё понял правильно и испарился. Олег поставил локти на стол, водрузил на сцеплённые пальцы подбородок и внимательно посмотрел на Ежилеца. Тот поскучнел:
— Чего надо?
Олег выдержал паузу и объяснил. Когда надо, он умел быть убедительным. Особенно пребывая в холодной ярости. Ежилец даже не подумал прибегнуть к «помощи зала», хотя нижнефекальцев вокруг было не менее двух десятков. Они почему-то старательно прятали глаза.
***
Порфирий Знаменцев за день устал как собака. Интриги, тайные встречи, пара заседаний и даже один допрос. Когда тебе за восемьдесят, подобный распорядок дня тянет уже на подвиг. Вернувшись в свою холостяцкую квартиру заполночь, он снял плащ, повесил на вешалку у двери и, кряхтя, проследовал к зеркальному шкафу-купе. Оттуда на него посмотрела ветхая и неприятная физиономия: морщинистая, в пигментных пятнах. Веки с красными улыбками. Их оттягивали тяжёлые мешки под глазами. Уголки рта брюзгливо ушли вниз.
Сейчас он совсем не выглядел умильным.
Порфирий зевнул, потянулся и расстегнул пиджак в неизменную серую полоску. Под ним обнаружились старомодные подтяжки.
Особист снова зевнул и сдвинул в сторону дверцу шкафа.
Среди вешалок стоял Олег Каспер. Лицо его было не сказать чтобы торжествующее, но совсем не доброе. Он смотрел сверху вниз на низкорослого особиста и хрустел костяшками сцепленных пальцев.
Порфирий похолодел.
— Будем говорить прямо здесь или переместимся в более удобное место? Да, я просто должен это сказать: «Чувствуйте себя как дома, Порфирий! Ничего, что я у вас в гостях?78»
К чести особиста, он не потерял лица, не попытался сбежать. Даже пощады не попросил.
Нет.
Его лицо снова стало по-знаменцевски умильным, словно старик оказался в родной стихии. Он разом лет на десять помолодел, удивился Каспер.
— Вылезайте из шкафа, Олег. Вы же взрослый человек, ей-богу!
Олег понял, что начисто утратил инициативу и, выбираясь из шкафа, почувствовал странное сочетание злости и растерянности.
Коротышка попятился:
— Ежилец меня сдал? Ну конечно!
— Он не виноват, — буркнул Олег. — Его заставили.
Звуки собственного голоса стряхнули оцепенение, и он рванулся к коротышке, схватил за грудки и чуть ли не поднял над землёй:
— Гони ключи от аркана, старый обмудок.
— А то что?
— Прибью нафиг… гниду.
— Нет.
Олег отпустил старика на ноги и влепил могучую оплеуху. Голова старика дёрнулась в обратную сторону.
— По-хорошему прошу.
— Нет.
Каспер ткнул негодяя в нос. Полилась кровь.
— А если так?
— Нет.
Олег озверел. Он от души врезал Порфирию кулаком в мягкий живот. Тот согнулся, хватая ртом воздух. Не дожидаясь, пока старик оклемается, Олег провёл прямой удар в скулу. Потом в бок. Наконец, толкнул в грудь, отчего особист опрокинулся навзничь, стукнувшись затылком о паркет. Его пегие волосы растрепались. Дыхание сделалось тяжёлым. Из носа текла кровь. На пигментной щеке наливалась гематома. Выглядел магистр Покрова тайны так, как будто был готов отчалить в страну вечной охоты.
Не подох бы!
Олег опустился на колени и склонился над упрямым стариком:
— Я не хочу вас убивать. Но если придётся… Уж поверьте, убью не глядя.
— И будете потом… кха… искать крохотный ключ… кха-кха… в большом враждебном городе?
Порфирий откашлялся и поманил Каспера. Тот наклонился почти вплотную к лицу особиста.
И в следующий же момент заорал от дикой боли. Мерзкий старикашка вцепился ему в щёку, и теперь не просто держал мёртвой хваткой. Нет! Он принялся со всей мочи жевать.
В глазах у Олега потемнело. Порфирий немедленно воспользовался заминкой противника и пробил ему тройной в печень — пусть по причине преклонного возраста и не очень сильно, но зато очень больно.
Пробил и немедленно отпихнул Каспера в сторону.
Олег повалился на бок, одновременно крича и пытаясь отдышаться. Никогда раньше он бы не мог подумать, что такое сочетание вообще возможно!
Порфирий со стонами и кряхтением поднялся на ноги и принялся остервенело пинать своего противника по рёбрам.
Одновременно он шарил в карманах пиджака, пока не отыскал голофон. Оставив Олега в покое, старик набрал нужный номер: