— Молчать! С тобой никто не разговаривает. Это из-за вас мы должны были заплатить владельцу ресторана за погром. Староста, — декан обратился к ней, — Назовите себя.
— Блум Домино.
— Я лишаю вас стипендии до конца летней сессии. Соберите со всех деньги по 500 $ и принесите ко мне. Также вы будете печатать три статьи. Вы все поняли, Блум Домино?
— ЭЙ, СТОП! А причем тут она, когда дрались мы? Она тут не причем, — вступился за нее Икинцыцы 1.
— А ты вообще заткнись. Я лично знаю тебя. Ты известен в городе, как самый ужасный парень. Я слышал о безответственности твоих родителей. И я точно знаю, что инициатором драки стал именно ты. Ты обнаружил мину и из-за тебя наши студенты были бы взорваны. Ты снизил репутацию нашего факультета. Даже не факультета, а всего университета! ТЫ ПОНИМАЕШЬ, ЧТО ТЫ НАТВОРИЛ?
— Да, — Икинцыцы 1 улыбнулся, — Рад, что произвел на вас впечатление. Поддерживаю себя в форме.
— Мистер Уилльямс, это я виноват. Я заявлял в ресторане, что мы самые лучшие. Тем стало обидно, вот и подрались. Не наказывайте Блум, ей и так плохо со здоровьем. Ей нельзя нервничать и напрягать голову. И так часто нервничает из-за нас. Вы лучше накажите меня, так как я несу ответственность за всех парней нашей группы.
— Как тебя зовут, дерзкий?
— Джеки Чан, — гордо представился он.
— Если еще раз такое повторится, то я накажу вас всех. Блум, собери со всех деньги и принесешь их ко мне.
— Зачем вам деньги, когда вы и так много зарабатываете? — вымолвил Икинцыцы 1.
— Мне пришлось заплатить наличными владельцу ресторана. Из-за вас. Так что закрой свою пасть.
— Тогда не наказывайте нашу старосту. Пожалуйста, — просил Кики.
— Почему это?
— Она самая лучшая! ВИХУ! — радостно воскликнул Кики, чем слегка смутил ее.
— Если вы ужасны, значит, и староста ужасная.
— Эмм… вообще-то ужасен только я, — вымолвил Икинцыцы 1.
— И с этим никто не поспорит, — усмехнулся Икинцыцы 2.
— Заткнись.
— Значит так! Все скидываемся по 500 $ старосте в качестве штрафа. Блум, это последнее предупреждение. Еще раз такое повторится и я отчислю тебя из университета. Ты меня поняла?
— Да, мистер Уилльямс, — Блум опустила голову.
— Так. Я пойду, — декан слегка успокоился и вышел из кабинета вместе с преподавателем.
— Эмм… Блум. Ты прости нас. Мы не хотели тебя расстраивать. Декан поругал тебя, а должен был нас поругать. Мы старались, — Кики загрустил.
— Вечно от вас проблемы. Ненавижу вас, — у Блум пошли слезы, после чего она покинула кабинет.
— Блум, постой! — Скай хотел пойти за ней, как Икинцыцы 1 его задержал.
— Остынь, старик. Дай ей побыть одной. Она успокоится, вот увидишь.
— Ага. Что-то в это слабо верится, — Икинцыцы 2 хмуро посмотрел на брата.
— Ики 1, может ты поговоришь с ней? Ты же ее лучший друг. Извинишься, попробуешь ее успокоить.
— Кики, ты сдурел? Больше всех она злится на меня. Стоит мне явиться, как получу по морде и пару «ласковых» слов.
— Ну, хотя бы на тебе сорвется и успокоится. Тебя же не жалко. Хэ, хэ.
— Заткнись, — Икинцыцы 1 дал подзатыльник брату, — Ладно, Скай. Пойдем за ней, — после его слов он со Скаем покинули кабинет.
***
Блум стояла в коридоре и смотрела в окно. У нее пошли слезы, так как была разочарована своими однокурсниками. Икинцыцы 1 и Скай нашли ее, но боялись к ней подойти. Скай сам считал, что Блум зла на него сильнее, чем на Икинцыцы 1. Почему? От Икинцыцы 1 можно было ожидать то, что он вечно создает проблемы. А вот Скай обычно проблем не создавал. Вскоре Икинцыцы 1 решил подойти к ней первым.
— Эй, Блум. У тебя глаза вспотели. Отдохни и пойдем в кабинет.
— Пошел ты знаешь куда? Из-за вас мне вынесли выговор. Я и так болею, а вы умудряетесь создавать проблемы на ровном месте. А тебе лично делать нечего, Икинцыцы 1? Ведете себя, словно дикари. Ты все делаешь назло мне, Икинцыцы 1? Мы же лучшие друзья, а из-за твоих проделок мне приходится отвечать. Я не хочу быть старостой. И так нервы сдохли из-за вас. Уйди отсюда, прошу тебя.
— Эмм… всем известно, что я ужасный парень. Зачем из-за меня париться? Я же всегда говорю, что я виноват и что я это сделал. Я же не молчал в тряпочку. Хотя я не прочь по бесить декана, — Икинцыцы 1 тупо улыбнулся.
— Ты не ужасный. Ты просто не хочешь оставлять свои старые привычки. Ты создаешь проблемы вроде бы себе, не думая об остальных. Ты знал, что из-за вас у меня будут проблемы? Ты знал, что я больна? Дома приходится лечиться, а вам хоть бы что.
— Я не знал, что ты болеешь. Я дико извиняюсь. Ты можешь злиться на меня хоть вечность, но на Ская хоть не злись. Он просто дрался за свою честь. Если бы он не дрался, то был бы трусом и причин разочароваться в нем было бы предостаточно. Он дрался, как мужчина. Не дуйся на него лично. Всю злость можешь на меня выплеснуть. Но тебе надо остыть.
— Остыть? Ты даже не знал, что я больна. Ты даже не интересовался. У тебя есть сердце, но ты строишь из себя бессердечного парня, которому на все наплевать. Пора думать и о близких людях. Уверена, ты заставил маму волноваться за тебя. Оставь меня одну. Лучше не нервируй меня.
— Я то уйду. Только поговори со Скаем, — Икинцыцы 1 улыбнулся, не обижаясь на слова лучшей подруги, — Скай, иди сюда. А я пойду.
Скай вышел из-за угла, когда как Икинцыцы 1 вернулся в кабинет. Скай даже не знал, что сказать своей девушке. Единственное, что пришло ему в голову, так это обнять девушку. Что он и сделал. Она не сопротивлялась и сама обняла его, выпуская слезы и положив голову на грудь.
— Прости. Лучше иди домой. Я провожу тебя. Тебе надо успокоиться, Блум. Не плачь, — он гладил ее по голове.
— Скай…
— Ничего не говори. Лучше пойдем.
Блум молча послушалась Ская и пошла с ним. Перед этим он зашел в кабинет, взял оттуда свои и ее вещи, после чего вместе с ней решили уйти с пары. Она все-таки послушалась Икинцыцы 1: не стала сердиться на Ская и не стала злиться на него, так как он и вправду не был виноват. Скай не мог поступить иначе, потому пришлось драться. Скай — тот, кто успокоит Блум и заставит ее улыбнуться в трудный момент. Скай и Блум ушли домой, а остальные остались сидеть на паре. Обязанности старосты взяла Заира, так как она зам старосты. Вот так прошло утро.
========== День влюбленных. ==========
Вечер, 10 февраля…
Это был дом старосты первой группы. Блум лежала на своей кровати и смотрела телевизор. На голове у нее была мокрая тряпка. С виду она была уставшей и бледной, так как она много нервничала. Причины ее нервов заключались не только в однокурсниках, которые создавали ей проблемы (про Икинцыцы 1 можно даже молчать), но и в семье, которой у нее нет. Она часто волновалась, нервничала и вспоминала родителей дома. Тем более она живет в одиночестве. Сегодня у нее не было желания даже отвечать на сообщения подруг, оставив телефон выключенным. Но сейчас она была спокойной благодаря Скаю.
Вдруг кто-то постучался к ней в дверь. Блум была слегка удивлена, хотя могла ожидать за дверью подруг или Ская. Когда она открыла, то увидела совсем не того, которого можно было ожидать. Перед ней стоял Икинцыцы 1 с дебильной улыбкой и с отмороженным лицом, держа в руках баллон с компотом.
— Икинцыцы 1? С какими судьбами? — удивленно произнесла Блум.
— Здорова, старушка. Я хотел извиниться за то, что заставил тебя нервничать. Я пойму, если ты сейчас накричишь на меня.
— Что ты? Я всегда рада тебя видеть. С чего бы мне это на тебя кричать? — Блум улыбнулась.
— Ну просто потому, что я самый ужасный, — Икинцыцы 1 еще гордился собой.
— Хи хи. Я не держу на тебя зла. Просто я была в нервах. Ты меня сам извини за то, что накричала на тебя в универе. Надеюсь, я тебя за живое не задела?
— Не говори чепуху. Мне грубить ты можешь сколько хочешь. Я не умею обижаться. Кстати, ты больна. Я хотел принести тебе лекарство, чтобы ты пила его.
— И это лекарство — твой компот?
— Эмм… по сути это не мой компот. Я взял его у Рондоближа. У него все самое натуральное. Вот и дал мне морковный компот, так как он успокаивает нервы и служит отличным лекарством. Не доверяй таблеткам — доверяй натуральному соку, — Икинцыцы 1 улыбнулся.