| It was that time at Mokroe. I was drunk, the Gypsies were singing... But I was sobbing. I was sobbing then, kneeling and praying to Katya's image, and Grushenka understood it. | Это было тогда еще, в Мокром, я был пьян, цыганки пели... Но ведь я рыдал, рыдал тогда сам, я стоял на коленках, я молился на образ Кати, и Грушенька это понимала. |
| She understood it all then. I remember, she cried herself.... Damn it all! | Она тогда все поняла, я припоминаю, она сама плакала... А, черт! |
| But it's bound to be so now.... | Да могло ли иначе быть теперь? |
| Then she cried, but now 'the dagger in the heart'! | Тогда плакала, а теперь... Теперь "кинжал в сердце"! |
| That's how women are." | Так у баб. |
| He looked down and sank into thought. | Он потупился и задумался. |
| "Yes, I am a scoundrel, a thorough scoundrel" he said suddenly, in a gloomy voice. "It doesn't matter whether I cried or not, I'm a scoundrel! | - Да, я подлец! Несомненный подлец, - произнес он вдруг мрачным голосом. - Все равно, плакал или нет, все равно подлец! |
| Tell her I accept the name, if that's any comfort. Come, that's enough. Good-bye. It's no use talking! | Передай там, что принимаю наименование, если это может утешить. Ну и довольно, прощай, что болтать-то! |
| It's not amusing. | Веселого нет. |
| You go your way and I mine. | Ты своею дорогой, а я своею. |
| And I don't want to see you again except as a last resource. | Да и видеться больше не хочу, до какой-нибудь самой последней минуты. |
| Good-bye, Alexey!" He warmly pressed Alyosha's hand, and still looking down, without raising his head, as though tearing himself away, turned rapidly towards the town. | Прощай, Алексей! - Он крепко сжал руку Алеши и, все еще потупившись и не поднимая головы, точно сорвавшись, быстро зашагал к городу. |
| Alyosha looked after him, unable to believe he would go away so abruptly. | Алеша смотрел ему вслед, не веря, чтоб он так совсем вдруг ушел. |
| "Stay, Alexey, one more confession to you alone" cried Dmitri, suddenly turning back. "Look at me. Look at me well. You see here, here- there's terrible disgrace in store for me." (As he said "here," Dmitri struck his chest with his fist with a strange air, as though the dishonour lay precisely on his chest, in some spot, in a pocket, perhaps, or hanging round his neck.) "You know me now, a scoundrel, an avowed scoundrel, but let me tell you that I've never done anything before and never shall again, anything that can compare in baseness with the dishonour which I bear now at this very minute on my breast, here, here, which will come to pass, though I'm perfectly free to stop it. I can stop it or carry it through, note that. | - Стой, Алексей, еще одно признание, тебе одному! - вдруг воротился Дмитрий Федорович назад. - Смотри на меня, пристально смотри: видишь, вот тут, вот тут - готовится страшное бесчестие. (Говоря "вот тут", Дмитрий Федорович ударял себя кулаком по груди и с таким странным видом, как будто бесчестие лежало и сохранялось именно тут на груди его, в каком-то месте, в кармане может быть, или на шее висело зашитое.) Ты уже знаешь меня: подлец, подлец признанный! Но знай, что бы я ни сделал прежде, теперь или впереди, - ничто, ничто не может сравниться в подлости с тем бесчестием, которое именно теперь, именно в эту минуту ношу вот здесь на груди моей, вот тут, тут, которое действует и совершается и которое я полный хозяин остановить, могу остановить или совершить, заметь это себе! |
| Well, let me tell you, I shall carry it through. I shan't stop it. | Ну так знай же, что я его совершу, а не остановлю. |
| I told you everything just now, but I didn't tell you this, because even I had not brass enough for it. | Я давеча тебе все рассказал, а этого не рассказал, потому что даже и у меня на то медного лба не хватило! |
| I can still pull up; if I do, I can give back the full half of my lost honour to-morrow. But I shan't pull up. I shall carry out my base plan, and you can bear witness that I told so beforehand. | Я могу еще остановиться; остановясь, я могу завтра же целую половину потерянной чести воротить, но я не остановлюсь, я совершу подлый замысел, и будь ты вперед свидетелем, что я заранее и зазнамо говорю это! |
| Darkness and destruction! | Гибель и мрак! |
| No need to explain. You'll find out in due time. | Объяснять нечего, в свое время узнаешь. |
| The filthy back-alley and the she-devil. | Смрадный переулок и инфернальница! |
| Good-bye. | Прощай. |
| Don't pray for me, I'm not worth it. And there's no need, no need at all.... I don't need it! | Не молись обо мне, не стою, да и не нужно совсем, совсем не нужно... не нуждаюсь вовсе! |
| Away!" | Прочь!.. |
| And he suddenly retreated, this time finally. | И он вдруг удалился, на этот раз уже совсем. |
| Alyosha went towards the monastery. | Алеша пошел к монастырю. |