| "It serves her right. God has punished her for her ingratitude." |
"Так ей и надо, это ей Бог за неблагодарность послал". |
| Exactly three months after Sofya Ivanovna's death the general's widow suddenly appeared in our town, and went straight to Fyodor Pavlovitch's house. She spent only half an hour in the town but she did a great deal. |
Ровно три месяца по смерти Софьи Ивановны генеральша вдруг явилась в наш город лично и прямо на квартиру Федора Павловича и всего-то пробыла в городке с полчаса, но много сделала. |
| It was evening. |
Был тогда час вечерний. |
| Fyodor Pavlovitch, whom she had not seen for those eight years, came in to her drunk. |
Федор Павлович, которого она все восемь лет не видала, вышел к ней пьяненький. |
| The story is that instantly upon seeing him, without any sort of explanation, she gave him two good, resounding slaps on the face, seized him by a tuft of hair, and shook him three times up and down. Then, without a word, she went straight to the cottage to the two boys. |
Повествуют, что она мигом, безо всяких объяснений, только что увидала его, задала ему две знатные и звонкие пощечины и три раза рванула его за вихор сверху вниз, затем, не прибавив ни слова, направилась прямо в избу к двум мальчикам. |
| Seeing, at the first glance, that they were unwashed and in dirty linen, she promptly gave Grigory, too, a box on the ear, and announcing that she would carry off both the children she wrapped them just as they were in a rug, put them in the carriage, and drove off to her own town. |
С первого взгляда заметив, что они не вымыты и в грязном белье, она тотчас же дала еще пощечину самому Григорию и объявила ему, что увозит обоих детей к себе, затем вывела их в чем были, завернула в плед, посадила в карету и увезла в свой город. |
| Grigory accepted the blow like a devoted slave, without a word, and when he escorted the old lady to her carriage he made her a low bow and pronounced impressively that, "God would repay her for orphans." |
Григорий снес эту пощечину как преданный раб, не сгрубил ни слова, и когда провожал старую барыню до кареты, то, поклонившись ей в пояс, внушительно произнес, что ей "за сирот Бог заплатит". |
| "You are a blockhead all the same," the old lady shouted to him as she drove away. |
"А все-таки ты балбес!" - крикнула ему генеральша, отъезжая. |
| Fyodor Pavlovitch, thinking it over, decided that it was a good thing, and did not refuse the general's widow his formal consent to any proposition in regard to his children's education. |
Федор Павлович, сообразив все дело, нашел, что оно дело хорошее, и в формальном согласии своем насчет воспитания детей у генеральши не отказал потом ни в одном пункте. |
| As for the slaps she had given him, he drove all over the town telling the story. |
О полученных же пощечинах сам ездил рассказывать по всему городу. |
| It happened that the old lady died soon after this, but she left the boys in her will a thousand roubles each "for their instruction, and so that all be spent on them exclusively, with the condition that it be so portioned out as to last till they are twenty-one, for it is more than adequate provision for such children. If other people think fit to throw away their money, let them." |
Случилось так, что и генеральша скоро после того умерла, но выговорив, однако, в завещании обоим малюткам по тысяче рублей каждому "на их обучение, и чтобы все эти деньги были на них истрачены непременно, но с тем, чтобы хватило вплоть до совершеннолетия, потому что слишком довольно и такой подачки для этаких детей, а если кому угодно, то пусть сам раскошеливается", и проч., и проч. |
| I have not read the will myself, but I heard there was something queer of the sort, very whimsically expressed. |
Я завещания сам не читал, но слышал, что именно было что-то странное в этом роде и слишком своеобразно выраженное. |
| The principal heir, Yefim Petrovitch Polenov, the Marshal of Nobility of the province, turned out, however, to be an honest man. |
Главным наследником старухи оказался, однако же, честный человек, губернский предводитель дворянства той губернии Ефим Петрович Поленов. |
| Writing to Fyodor Pavlovitch, and discerning at once that he could extract nothing from him for his children's education (though the latter never directly refused but only procrastinated as he always did in such cases, and was, indeed, at times effusively sentimental), Yefim Petrovitch took a personal interest in the orphans. He became especially fond of the younger, Alexey, who lived for a long while as one of his family. |
Списавшись с Федором Павловичем и мигом угадав, что от него денег на воспитание его же детей не вытащишь (хотя тот прямо никогда не отказывал, а только всегда в этаких случаях тянул, иногда даже изливаясь в чувствительностях), он принял в сиротах участие лично и особенно полюбил младшего из них, Алексея, так что тот долгое время даже и рос в его семействе. |
| I beg the reader to note this from the beginning. |
Это я прошу читателя заметить с самого начала. |
| And to Yefim Petrovitch, a man of a generosity and humanity rarely to be met with, the young people were more indebted for their education and bringing up than to anyone. |
И если кому обязаны были молодые люди своим воспитанием и образованием на всю свою жизнь, то именно этому Ефиму Петровичу, благороднейшему и гуманнейшему человеку, из таких, какие редко встречаются.
|