И вдруг О’Брайн вскрикнул в отчаянии:
— Это не он! Это не "Иллинойс"!
— Почему? — спросил Фарнам.
— Смотрите!
Пароход изменил направление, он маневрировал, направляясь в открытое море.
И вот после целого дня ожидания наступала ночь! Пропала надежда на то, что час освобождения близок, что скоро они будут на борту корабля. Пароход уходил от полуострова!
Итак, это был другой пароход. Американский, о котором говорил Уолтер, стоял еще на хобартском рейде. Но ведь еще есть время! Он может прийти среди ночи! Итак, они снова будут ждать.
Солнце уходило за горизонт. В это время года закатные лучи недолго освещают землю. Вскоре все должно было погрузиться во тьму. Луна находилась в последней четверти и не должна была появиться раньше трех утра. На землю опустится полная темнота.
Легкий ветерок чуть шевелил поверхность моря. В мертвой тишине беглецы услышали бы шум мотора и удары весел даже на расстоянии двух-трех миль. О’Брайн не мог больше оставаться на месте. Он осторожно пополз по песку к мысу, к мокрым камням, покрытым водорослями; был отлив, и камни на две-три сотни шагов уводили в глубь бухты.
Скоро О’Брайн также ползком вернулся к расселине и прерывающимся от волнения шепотом проговорил:
— На мыс! Мне показалось… да, лодка приближается!
— С какой стороны?
— С той. — Он показал на северо-запад. Это было то направление, откуда должна была появиться лодка. Не теряя ни секунды, все трое покинули укрытие.
— Да, это удары весел! — сказал Фарнам, когда они приблизились к скользким камням на мысу.
— И это лодка с "Иллинойса"! — ответил О’Брайн.
Это могла быть только лодка, но напрасно беглецы искали глазами корабль. Может быть, он остановился в миле от мыса, опасаясь прибрежных скал? Надо было просто стоять на самом краю и слушать приближение лодки…
И тут сверху, с холма, раздался лай собак и голоса людей.
Появилась дюжина констеблей с овчарками. Они вернулись на берег. Беглецы поняли, что их обнаружили. Возможно, когда они бежали по берегу… Единственным шансом на спасение был скорейший приход лодки, но, увы, от них это не зависело! Да успеет ли лодка взять их раньше, чем констебли?! И посмеют ли матросы причалить, заслышав шум борьбы? И хватит ли у них сил вырвать узников из рук стражи и доставить на борт корабля?!
Дрессированные на травле людей и поимке беглецов псы ринулись на берег со страшным лаем. В то же мгновение появились констебли с револьверами. Они кричали:
— Они здесь! Все трое!
— На мыс! На мыс!
— Вон подходит лодка!..
О’Брайн не ошибся, лодка подходила к берегу. Она пыталась причалить в маленькой бухточке у мыса. Констебли не сомневались, что лодка пришла за ирландцами. Вдали они увидели корабль.
К тому часу несколько отрядов заключенных, как обычно, еще находились на вырубке, откуда был виден холм. Двое каторжан, стоявших на опушке, внимательно вглядывались туда, откуда раздавался лай собак.
— Несчастные, их увидели! воскликнул Карл Кип.
В этот момент констебли, оставив отряды заключенных, бросились к берегу. В общей суматохе братья Кип незаметно последовали за ними. Добежав до холма, они залегли и смотрели вниз, на берег.
Да, лодка приближалась, держа курс на мыс Сент-Джеймс.
— Не успеют! — сказал Карл Кип.
— Несчастные, их сейчас схватят, — добавил Питер.
— Неужели мы не сможем им помочь?
Едва услышав эти слова, Карл схватил брата за руку:
— Иди за мной!
Через минуту оба были на берегу.
Лодка уже подошла к маленькой бухточке на мысе. Несмотря на то, что офицер видел констеблей, он и не подумал остановиться, прекрасно понимая, что ирландцы уже второй день ждут его здесь. Матросы налегли на весла, они выбивались из сил, чтобы опередить констеблей.
Когда они причалили, было уже поздно. Беглецов схватили и вели к холму.
По приказу командира матросы, вооруженные кинжалами и револьверами, бросились им вдогонку. Вспыхнула ожесточенная схватка. Восемь американцев да трое ирландцев против двух десятков констеблей, не считая собак. А те, пожалуй, еще опаснее стражников. Поэтому первые выстрелы матросы направили на овчарок. Два пса упали, а остальные бросились бежать, оглашая воздух страшным рычанием.