— А я, как я мог поверить! — сказал Нат Джибсон, падая в объятия Карла Кипа.
Пересмотр дела был чисто формальным. Теперь не составляло труда восстановить все детали: кинжал принадлежал братьям Кип, нашел его Вэн Мод и принес на борт брига. Этим же кинжалом и воспользовались убийцы с тем, чтобы потом можно было свалить вину на пассажиров корабля. Они же и подбросили кинжал в каюту, чтобы его увидел там юнга Джим…
Газеты Хобарта сообщили обо всех подробностях, что сразу повернуло общественное мнение в пользу братьев. Через два дня началось слушание дела по пересмотру ранее принятого решения. Во время процесса народу собралось еще больше, чем в первый раз. Жаль, конечно, что некоторые свидетели отсутствовали, те, которые со свидетельской скамьи сразу пересели бы на скамью подсудимых. Суд продолжался менее часа. Он закончился полной реабилитацией Карла и Питера.
Друзья тут же предложили им свои услуги. Если бы Карл Кип захотел командовать кораблем, он мог получить его прямо здесь, в Хобарте. Если бы Питер Кип намеревался заняться торговыми делами, ему готовы были прийти на помощь очень многие. В конце концов договорились, что, как только "Джеймс Кук" будет приведен в порядок, Карл Кип поднимется на его борт в качестве капитана.
А чтобы закончить эту историю, следует добавить, что суду стало известно о судне, совершавшем набеги в районе Соломоновых островов и Новых Гебрид. Когда он наконец был атакован и захвачен английским судном, а пираты дрались, как люди, которых в случае поражения ждет виселица, то выяснилось, что разбойничий корабль и есть пропавший "Кайзер". Многие из бандитов были убиты, в том числе Флиг Балт и Лэн Кэннон. Что же до Вэна Мода, то ему удалось скрыться на одном из островов архипелага, и никто не знает, что стало с ним потом.
Такова развязка этого знаменитого дела, которое наделало столько шума и было известно под именем "Дело братьев Кип".
Австралия, Тасмания, Новая Зеландия, Новая Каледония, Фиджи
Мартин Пас
(перевод А.Ш.Соломоновой)
Солнце только что скрылось за снежными пиками Кордильер, но под прекрасным перуанским небом воздух в сгущающихся сумерках уже наполнился прозрачной свежестью. Наконец-то изнурительная жара спала и можно было вдохнуть полной грудью.
Едва на небе зажглись первые звезды, улицы Лимы наполнила праздничная публика. Жители столицы неспешно прогуливались и с необычайно серьезным видом обсуждали всякую всячину. Особенно заметное оживление царило на Пласа-Майор — древнем форуме Города королей. Ремесленники, радуясь долгожданной прохладе в конце трудового дня, сновали в толпе, на разные голоса расхваливая свой товар; женщины в мантильях с капюшонами, скрывающими лица, обходили стороной стайки курильщиков; богатые сеньориты в вечерних туалетах, с великолепными прическами, украшенными живыми цветами, катили по улицам в просторных колясках; молчаливые индейцы быстро шагали, не поднимая глаз: они постоянно чувствовали свое униженное положение, однако ни словом, ни жестом не выказывали этого. Метисы же, наоборот, громко протестовали при любом намеке на принадлежность их к низшей расе. Что же касается испанцев, то эти истинные потомки Писарро, основавших когда-то Город королей, вышагивали с гордо поднятой головой. Они с одинаковым презрением относились и к индейцам, которых когда-то покорили, и к метисам, родившимся от их связей с туземками Нового Света. Как и все люди, обреченные на рабство, индейцы испытывали отвращение и к победителям древней империи инков, и к метисам, полным наглого высокомерия. И метисы, презиравшие индейцев не меньше, чем испанцы, и индейцы, полные ненависти к испанцам, нещадно истребляли друг друга. Но на этом малом пространстве все племена и расы оказались одинаково живучими.
Довольно живописная группа молодых людей собралась у фонтана на Пласа-Майор. Одетые в пончо — квадратное одеяло с прорезью для головы, — широкие ярко-полосатые панталоны и широкополые шляпы из гуаякильской соломы, они громко болтали, шумели и жестикулировали.
— Ты прав, Андрес! — заискивающе проговорил маленький человечек по имени Мильяфлорес.
Этот коротышка был неизменным подпевалой Андреса Серты, молодого метиса, являвшегося сыном богатого купца, убитого в одной из последних стычек известного заговорщика Лафуэнте. После смерти отца Андрес Серта, получив большое наследство, беспечно транжирил его вместе с друзьями, не требуя от них за это ничего, кроме подобострастия и беспрекословного подчинения.
79
Новелла "Мартин Пас" (вместе с тремя другими: "Мастер Зариус", "Зимовка во льдах" и "Драма в воздухе", опубликованными в собрании сочинений г-на Верна в сборнике под названием "Доктор Окс") является одним из ранних произведений писателя, которые вышли в свет до публикации романа "Пять недель на воздушном шаре". Признание, слава молодого автора были еще впереди, в то время он не нашел еще своего жанра. Однако следить за певыми опытами будущего мэтра очень любопытно: в них уже содержатся некоторые зародыши того, что сделало творчество Жюля Верна совершенно особенным явлением в нашей литературе, и уже поэтому их надлежит сохранить.