«Опять рыба! Глядишь, и мёд найду, кажется, чую запах», – думал Пашутка. Ожидая с минуты на минуту крика своего брата, Паша второпях переплыл реку и помчался к лесу со всех лап. Вскоре он оказался под защитой крон деревьев.
Отдышавшись, он услышал хруст ломающихся веток. Оглянувшись, увидел Мишутку, бежавшего за ним следом.
– Пошли, – только и сказал он.
– Я не хнытик! – насупился младший.
– Не хнытик, не хнытик. Кажется, следы должны быть там.
Дети шли так тихо и так аккуратно, как только могли. Но всё же они были не взрослыми, что в какой-то мере компенсировалось их размерами и большей бесшумностью, но не для тех пар глаз, что наблюдали за ними.
Немного поплутав, они наткнулись на вчерашние следы чужака. Следы, действительно оказались совсем недалеко от берега, даже шум скопившихся медведей отчётливо доносился сюда. Отпечатки лап оказались попросту гигантскими.
– Точно тебе говорю, – со знанием дела констатировал Пашутка, – это пещерный медведь.
– Всё, пошли, мы посмотрели… ой! Слышал?
– Нет, – закончив рассматривать следы, поднял голову Паша.
– Звук. Кажется, упало что-то…
– Ничего не слышал. Зато я… чуешь?
– Что?
Пашутка подмигнул:
– Мёд.
И точно, как только Мишутка не почуял сразу, ведь запах мёда был очень сильным.
– Пошли, он где-то совсем рядом. Вроде там…
– Нет-нет, так не договаривались, – попытался остановить его младший брат.
– Да, ладно, не бойся, – окрылённый удачей в поисках следа и тем, что ничего не произошло, Пашутка пошёл на запах. – чуешь какой сильный? Где-то совсем-совсем рядом.
Мишутка же не разделял весёлости своего старшего брата. Он всё не мог понять, что же его тревожило. Как будто весь организм воспротивился, предупреждал об опасности.
Вскорости братья вышли к тому месту, откуда доносился запах. Разворошённый улей, полный мёда, валялся на земле, точно его кто-то оставил здесь.
– Повезло, – немного неуверенно сказал Пашутка, ещё не успев в точности поняв, в какую ловушку они угодили.
– Я понял, что не так. Совсем не так, – прошептал Миша, – я не чуял запаха мёда, всё время, пока мы отыскивали следы, а потом он появился. Сразу после того шлепка появился. Его подбросили! Пашутка, бежим!
Едва он это успел прокричать, как из-за деревьев вышел волк.
Пещерный медведь
Размером с маму медвежат, волк не сводил с них внимательных, оценивающих кроваво-жёлтых глаз. Он скалился, но не рычал, как это обыкновенно делают волки. Ни единого звука не доносилось с его стороны. Казалось даже, что он не дышит. Лапы его опускались абсолютно бесшумно, даже когда он ступал на высохшие ветки. Серое приведение, сотканное из крепких, как стальные прутья, мышц, неминуемо шло вперёд. На медвежат.
Братья словно окаменели. Они бы и рады были броситься наутёк, позвать на помощь, но оба понимали, что ничего сделать не успеют, как спины их разорвут чудовищные когти убийцы. Может быть, он только этого и ждал. Когда они в страхе побегут от него. Но они не побежали.
Вздрогнув всем телом так, будто сбросил с себя каменные оковы, Мишутка прошептал: «Паргай-Куорг, защити!», – затем встал на задние лапы и заревел, во всю медвежью силу. Пашутка, услышав рёв брата, заревел сам. Им казалось, что рёв их был таким громким, как у Паргай-Куорга. Вряд ли они смогли бы даже оцарапать опытного убийцу, но именно тогда в них проснулся медвежий дух, защищающий весь их род. И это позволило выиграть драгоценную секунду.
Волк замедлился, не ожидая от своих жертв такого. И именно тогда, перед самым прыжком, заглушая детский рёв, раздался надсадный треск падающего кедра. Волк прыгнул, но не на намеченных жертв, а в сторону, спасаясь от грозящего переломить хребет тяжёлого ствола. Шерсть на его загривке мгновенно вздыбилась, зрительно увеличив и без того не малые размеры опасного убийцы. Леденящий душу рык вырвался из серого чудовища. Громкость и мощь его были подобны звуку расколовшейся надвое скалы.
Точно ударившиеся друг об друга тектонические плиты, волчий рык утонул в неистовом медвежьем рёве.
– Вот теперь, мама точно услышала, – едва выдохнул Пашутка. Забыв о страхе, он во все глаза глядел на происходящее. Миша схватил его и потянул за ближайший валун неведомой силой заброшенный в чащу леса.
Вслед за оборвавшимся рёвом прямо на серого убийцу выскочил медведь. Тот самый чужак, чьи следы всегда были рядом с волчьими. Братья поверить не могли, как такой огромный великан, весивший как два здоровых медведя, мог ещё и прыгать.