да князь
Димитрий Юрьевич
лишил меня всего. Я сирота без крова...
Расскажи
мне, господин...
Хлопок.
- Какой я господин! Зови Хлопком.
Анастасия.
- Хлопок. Скажи,
как в дальних странах девичья юдоль -
как и у нас, полна обманов горьких и слез невыплаканных
или небеса
не всем без жалости мечты их усмиряют,
чтобы душа стремилась горе, оставив жизнь греха.
И что это за грех! - хотеть любви и мира!
Хлопок.
- Сам не видал, а слышал, есть страна,
где девушки, как воины, в шлемах, в кольчугах, с луками,
свободны, на конях
живут одной охотой и войною, прогнав из душ любовь
и презирая мир - так люди говорят.
Анастасия.
- Я б отдала последнее,
чтоб в той стране родиться!
Хлопок.
- Да в силах ли ты лук хотя б согнуть?
Да цель держать, стрелу рукой готовя?
Да это мало! - хватит ли в тебе
решимости
стрелу пустить, и грех взять в душу!
Анастасия.
- Будет все,
когда увижу князя Дмитрия Шемяку - убийцу батюшки.
Мне б только лук достать...и обучиться.
Хлопок! Ты воин старый, помоги!
Хлопок.
- Ты хочешь отомстить.
Анастасия.
- И мне молитва
святая в сердце не идет - все слышу я
суровый голос: «Кровь за кровь, за око - око!»
и к Богу я кричу, чтоб указал мой меч!
Учи меня стрелять, чтоб жало бисер кололо надвое,
чтоб каждая стрела
была, как Божий суд, неотвратима!
Поможешь ты?
Хлопок.
- Не думал, что мое
лихое ремесло так скоро пригодится,
и Дух Святой
не из псалмов учиться покаянию
велит -
послушницу из лука обучать уменью грозному!
Но не случайно ж
мне, окаянному, бежать к монастырю велел тот крест!
Как звать тебя?
Анастасия.
- Анастасия.
Хлопок.
- Дело.
Затея небывалая! Как верить, что б девица охотницей была!
И смерти за спиной колчан носила!
И не любовь в глазах!
И руки
не милосердие несли, а Божье мщение!
Идем к тем деревам.
Сперва попробуй хоть куропатку подстрелить, и теплой крови
вдохнуть - у твари Божьей жизнь отнять.
Авось, обвыкнешь.
(уходят)
Выходят князь Дмитрий Юрьевич, бояре, воины.
Князь Дмитрий.
- Здесь станом расположимся, а утром
пойдем к Москве - мой старший брат зовет,
помочь ему Василия отбросить, и ждет нас с пушками.
Кто-нибудь
узнайте, что за груз монахи носят,
зачем кругом охрана. Лодки их
нам могут пригодиться...
Мечник.
- Господин,
к тебе посыльный.
Князь Дмитрий.
- Где он?
(входит гонец)
Князь Дмитрий.
- Говори, с чем ты приехал.
Гонец.
- Пощади, пресветлый князь,
я весть недобрую привез.
Князь Юрий.
- О брате?
Что же, не стал он ждать, и, верно, принял бой?
Спешит! А у Василия побольше
и всадников и пушек.
Гонец.
- И к полудню
решилось всё.
Василий победил, иных казня, а в плен беря без меры.
И брата-государя.
Князь Дмитрий.
- Вот как.
Так, значит, он в плену у брата меньшего!
И поделом. Я не люблю его - надменен, будто мы
ему не ровня.
Князь Верейский хотел отъехать от него, прискучив службой, -
он велел
десницу князю отрубить, что меч держала,
и ногу шую, коей ловим стремена,
и так пустил.
Теперь остынет в заточении.
Гонец.
- Василий в гневе
велел его связать...
и выколоть глаза.
И се свершилось.
Князь Дмитрий.
- Как! Он посмел на брата
кинжал холодный палача направить!
И не дрогнул!
И крест не сжег его! Да был ли крест при нем?
А если знает он о родовом проклятии,
и дань торопится отдать?
Московский трон
теперь его...
Оставьте все! Немедля в Галич
мы едем! Нужно переждать, и рассмотреть внимательно:
кто князю служить с охотой будет, а кого
заставит рок искать опальной дружбы, и быть союзником.
По коням!
Троицкий монастырь.
Отец Игнатий, Хлопок.
Игнатий.
- Колокол звонит - и тонут в звоне слезы,
и с доброю улыбкой небеса
глядят на шествие и людно и богато.
Бояре, ратники, священство со крестами, и весь простой народ
встречают государя и отца земли Российской
князя Василия.
Пусть он с миром правит, и даст земле покой и тишину.
Хлопок.
- Аминь.
Но для чего
не в монастырь велел свезти поклажу,
а в студенец скидать и камнем привалить?
Игнатий.
- Ты знаешь, что там?
Хлопок.
- Знаю, но не бойся - я тайну не открою. Я кидал
не меньше злата - прелести бесовской
в горнило бурь разбойной жизни удалой,
но я от прошлого отрекся.
Нынче келья,