- “Погремушка”, правда, не такая комфортная, как у вашей Космосилы, – шутливо назвал Дунаев скрипучий салон машины. – Но ездить можно.
- Да ладно, нормально выглядит, – подбодрил его Фил, – практичненько, объемненько. А это главное.
- Ага, мать, когда увидала, первым делом высказалась. Говорит, тут и на море поехать можно, и рассаду загрузить, и на шашлыки! Мечта!
Ребята рассмеялись.
- А на море – тема хорошая, – одобрительно протянула Женька, откинувшись поудобнее на шершавое сиденье.
Спустя четверть часа “девятка” притормозила около диспансера.
- Тебя ждать? – Дунаев перегнулся с водительского кресла через пассажирское к окну.
- Я тут надолго, лучше Женьку довези до дома. И не гони, – Валера склонился к раскрытому окну сестры, – я буду к вечеру.
- Заметано, – парни пожали друг другу руки, и Женька проводила взглядом брата до входа, пока его широкая спина не скрылась за дверьми медучреждения. – Давай, прыгай, – Андрей постучал по сиденью переднего кресла.
Женька заползла на пассажирское рядом с Дунаевым.
- Ну, кареглазая, куда путь держим?
- Домой.
- Серьезно? – Андрей повернул ключ зажигания, но пока не сдвинулся с места. – И что делать будешь?
- Приготовлю ужин, мама придет сегодня. Потом хотели с ребятами посидеть, и так редко получается собраться по-нормальному… Да и Валерка завтра уезжает.
Андрей покосился на подругу и внимательно осмотрел ее лицо. На скуле едва заметно проглядывался почти заживший синяк после ударов Слона. Парень аккуратно провел костяшками пальцев по ее прохладной щеке, и Женька дернулась, но как показалось Андрею, даже отстранилась. Он одернул руку и положил ее обратно на руль. Взгляд вперился куда-то вдаль, на небольшую аллею, по которой сновали группки спортсменов и спортсменок в ожидании своей очереди на осмотр.
- Прости…
- Да просто было неожиданно, – расценив его извинение за попытку нежности, улыбнулась Женька. – Все нормально. И уже не болит…
- Да я не про это, – хмыкнул Дунаев. – Я за тот день… Нельзя было с тебя вообще глаз спускать. Дурак… Видел же, что этот хмырь к тебе еще на танцах клеился, а все равно дал уйти одной…
- Даже если бы ты не пускал меня одну, в том состоянии я бы все равно ушла, да и послала бы тебя вдобавок, – поморщилась Филатова.
- Да, ты то можешь, – Андрей не сдержал улыбки, затем помолчал с минуту и снова посмотрел на Женьку: – Пчёла, наверное, сильно орал?
Девушка усмехнулась.
- Он вообще за всю дорогу слова не сказал.
- Надо же, додумался.
Женька выгнула бровь.
- Я слышал о последних новостях, – проигнорировав ее взгляд, продолжил Дунаев. – В городе только и слышно про Белого и твоего Пчёлкина. Говорят, тем двоим вообще не повезло.
- Я не спрашивала подробности. Знаю, что выиграли…
- Не, Белый вообще молодчик, – одобрительно закивал Андрей. – Да и рыцарь твой, оказывается, умеет шашкой махать.
- Хватит называть его “моим”, – огрызнулась Филатова.
- А что, опять погрызлись?
- Мы просто общаемся, проводим иногда время вместе, всё!
- Да все, тих-тих, – Дунаев притянул ее к себе за шею и взъерошил волосы, – не пыли. Хоть ты по-прежнему прекрасна, когда злишься, но нервные клетки не восстанавливаются, а тебе меня еще пять лет терпеть, нельзя терять такие кадры в самом рассвете лет.
- Вообще-то, восстанавливаются, оболтус, – буркнула Женька и легонько толкнула от себя друга, – чаще на парах слушать надо, а не как ты…
- Вот, кто меня на путь истинный еще наставит, как не ты, кареглазая?
- У тебя талант на поиски. Приключения ж на задницу находишь, тачку подешевле тоже. И кареглазую себе другую найдешь, – она фыркнула, склонив голову, чтобы лучше видеть свое отражение в боковом зеркале.
- А если нет такой больше?
Они встретились взглядами, и Женька медленно пригладила растрепавшуюся прическу.
- Ну, раз ты у нас пока птичка в свободном полете, я могу украсть тебя на часик? – весело прищурился Андрей.
- А разве спрашивают разрешение, когда хотят похитить?
Расценив эту фразу, как согласие, Дунаев улыбнулся и вдавил на “газ”. Солнце потихоньку клонилось к закату, окрасив многоэтажки глубоким тёмно-фиолетовыми цветом и расчертив небо пурпурными, нежно-зелеными и золотыми полосами. Андрей зарулил на смотровую площадку у Университета, выдернул ключ зажигания и вышел наружу. Женька без зазрения совести уселась на капот “девятки”, и Дунаев, хмыкнув, последовал ее примеру.
- Красиво, все-таки, здесь… – выдохнула Филатова, устремив взгляд дальше на город. – Мы сюда на великах с ребятами часто приезжали.
- Как там Саня, успокоился хоть?
- Да… Мне кажется, у него прям отлегло, хоть ожил, а то ходил, будто киборг-убийца.
- Не думает к Космосу присоединиться?
От упоминания про незаконные дела друзей Женька поежилась.
- Нет, так же горит желанием поступать в Горный…
- А Фил?
- Не дай бог, – женькино лицо стало еще более серьезным и напряженным, – если еще и он на это подпишется, я вообще с ума сойду. И дам ему таких люлей, что забудет надолго, как зовут…
- А Пчёла тебя не волнует?
Женька скрипнула зубами.
- Слушай, что ты к нему привязался? Он в этом деле, как рыба в воде… Еще со школы фарцой себе карманные деньги добывал…
Дунаев не смог сдержать усмешки. Филатова скривилась.
- Что смешного?
- Да наблюдать, как ты злишься каждый раз, когда я о нем вспоминаю.
- И это смешно?
- Забавно.
- Ты цепляешься, а не вспоминаешь. По ходу, это тебя он волнует.
Дунаев положил руки Женьке на плечи и чуть приобнял.
- Я просто волнуюсь за тебя…
Женька понимающе закивала, но промолчала. Посидев так еще немного, она отстранилась от парня, спрыгнула с капота и кивнула на машину:
- Давай поедем. А то мне еще правда ужин готовить…
- Подожди, – неожиданно Дунаев поймал ее за руку и притянул к себе. В глазах Женьки мелькнуло удивление, когда она повернула к нему голову.
- Что… – договорить Филатовой не удалось, потому как Андрей склонился к ее лицу, и их губы встретились.
Поцелуй был легким, почти целомудренным, но от этого мягкого касания сердце Женьки забилось где-то в области желудка, а все внутри сжалось. Это было так неожиданно, что она просто замерла на месте, не в силах пошевелиться.
Руки Дунаева сомкнулись на ее талии, и он как можно ближе прижал девушку к себе, не оставляя ни миллиметра свободного пространства. Его губы скользили по ее губам, постепенно делая поцелуй все крепче, все глубже. Он будто исследовал свою подругу, изучал, дразнил. Прикосновения становились обжигающими, страстными, а жар, распространившийся по всему телу, заставил колени подгибаться.
Женьку словно окатило ледяной волной. На душе сделалось тяжело от того, что она не сможет ответить Дунаеву взаимностью. Это было бы нечестно. И словно почувствовав ее состояние, парень отстранился от Женьки, и что-то, похожее на боль, мелькнуло в его глазах.
- Жек, я… – начал он, и на его лице отразился целый спектр эмоций, который невозможно передать. – Прости. Не знаю, что на меня нашло.
Такие банальные слова, но в них просквозило столько горечи, что у Женьки болезненно сжалось сердце, а к горлу подступил комок.
- Ты тут ни при чем, – покачав головой, Филатова уставилась на свои кроссовки, не в силах встретиться с ним взглядом. Внутри все перевернулось, и она ощущала себя так, будто намеренно пнула котенка.
Андрей осторожно провел пальцем по ее незажившей щеке, и от этого теплого прикосновения Женька вздрогнула.
- А ты все-таки обманщица, кареглазая.
- О чем ты?
Дунаев склонился на ней, пытаясь поймать ее обеспокоенный взгляд. Выждав пару секунд, пока она осмелиться взглянуть на него, он произнес почти над ухом:
- Ты его любишь.
От его тихого голоса, отдающего хрипотцой, по спине девушки пробежала очередная толпа мурашек, и Женька инстинктивно поежилась.
- С чего такие громкие выводы, Дунаев?